Вернувшись в управление, Элизабет позвонила в Вашингтон.
В голосе Пэджетта было что-то странное, едва ли не злорадство.
— Элизабет, от «Точных приборов» толку никакого. Они вне подозрений больше, чем жена Цезаря. Компания основана в 1936 году двумя мастерами-механиками. Поначалу штат был небольшим. В войну они разрослись на заказах для авиации и флота. Даже сейчас у них есть один субдоговор с местным отделением министерства обороны.
— Роджер, а что о новых акционерах? А может, есть какие-то необычные займы или еще что-нибудь в таком духе?
— Послушай, Элизабет, эти люди посылают нам свои отчеты уже тридцать пять лет. Каждый раз, когда нужно обновлять лицензию, они делают это без проблем. Если бы они пустили воду похолоднее, мы тут же бы узнали об этом. Они в идеальном состоянии.
— И все-таки не сбрасывай пока эти документы. А что там с профсоюзом?
— Тоже чисто, во всяком случае — пока. Мы послали запрос в министерство труда, может, они что-нибудь знают. На данный момент ясно одно: подозрительных личностей около них нет. А министерству обороны этого достаточно.
— Когда они ответят, сделай запрос и насчет пенсионного фонда.
— Чего-чего?
— О пенсионном фонде профсоюза. И о «Филдстоун гроус энтерпрайзес» — профсоюз вложил туда деньги.
— Ладно, выясним, но все-таки постарайся свести свои поиски к минимуму.
— Конечно, Роджер, как скажешь. — В голосе Элизабет не слышалось убежденности. — Я позвоню тебе рано утром.
— Подожди минуту! С тобой хочет поговорить Брэйер.
Элизабет уловила в его голосе иронию. В трубке щелкнуло, и послышался озабоченный голос Брэйера.
— Элизабет, ты слышала новости о сенаторе Клэрмонте?
— Нет, а что с ним?
— Он умер этой ночью в Денвере, в отеле. Похоже на сердечный приступ или удар, но вскрытие еще не делали. Во всяком случае, придется начать расследование, так что я снимаю тебя с дела Вейзи. Я хочу, чтобы ты была в Денвере к вечеру.
Элизабет не смогла сдержать возмущения:
— Зачем? Это же глупо! Я занималась Вейзи ровно четыре часа! Не говоря уж о том, что в Денвере мне все равно будет нечего делать, даже если я туда и приеду.
— Спорить бесполезно. Ты едешь. Это приказ министерства юстиции. Мы должны послать туда оперативника, и ты ближе к Денверу, чем другие, кем я могу распоряжаться. Над этим работает и Роджер. Дело, кажется, нешуточное, всех подняли на ноги.
— Неужели в Денвере нет своего агента ФБР?
— Черт побери, Элизабет! Я не могу полдня объяснять тебе все причины. Есть приказ — и его надо выполнять. Действуй.
Элизабет, слегка ошеломленная его тоном, сказала «Да, сэр!», когда Брэйер уже положил трубку.
По коридору вместе с начальником полиции шел Харт.
— Большое спасибо вам за помощь, шеф, — услышала она.
— Мы будем держать с вами связь, — вежливо ответил Доналдсон, но в голосе сквозила язвительность.
Спускаясь с Элизабет по лестнице, Харт спросил:
— Вам уже сказали?
— Да. И вам тоже позвонили?
— Разумеется. Только что.
Было совершенно ясно, что Харт сердит.
— Я не понимаю, в чем дело! — продолжила она в машине.
— А я понимаю. Политика. Чистой воды политика. Наши должны показать сенаторам, которые как-никак утверждают их бюджет, сколь серьезно они относятся к смерти любого из них. Даже если это сердечный приступ.
— Но я ведь не оперативник, я — аналитик!
— А кого это волнует? Может, там и расследовать нечего. Зато приказ есть.
— И все равно мне непонятно, почему нас сняли с расследования свежего убийства, ведь наверняка вокруг Денвера есть не один десяток бригад, хорошо подготовленных… По крайней мере, по сравнению со мной.
— А вы считаете, что Вейзи убили? — решил сменить тему Харт.
— А что же еще! Другие варианты просто бессмысленны. Сегодня утром я была в доме Вейзи. У них дворик величиной с покрывало, зачем ему покупать две большие упаковки удобрений? Что он с ними собирался делать? И вы меня извините, но мне кажется, что вы сердитесь потому, что тоже считаете это убийством. Если бы вы не считали это серьезным делом, вам было бы все равно, забирают нас отсюда или нет.
Элизабет говорила так быстро, словно боялась, что ее перебьют. На секунду отвлекшись от дороги, Харт посмотрел на спутницу: она сосредоточенно глядела прямо перед собой, нахмурившись. Харт решил, что она нуждается в поддержке.
— Хотите знать, что я нашел утром на стоянке около здания профсоюза?
— Конечно, Боб! — с готовностью повернулась к нему Элизабет.
— Несколько кусочков проволоки и чехольчик от капсюля. Все обугленное. Мне стало совершенно ясно, что это убийство.