Все вместе мы стояли перед зарешеченным круглым входом от которого несло концентрированным запахом дерьма. На боку у меня была сумка начиненная различными смертоносными для нечисти смесями. В основном порошки либо парализующие, либо разъедающие мертвую плоть. Довольно действенные штуки, иногда даже обходилось без магии, хватало только их. Ирес отворил вход: он решил проводить нас и посмотреть как мы зайдем внутрь и пустил нас вперед. Так уж вышло, что я шагнул первым. О чем конечно же сразу пожалел.
К такой вони не привык даже я.
Хоть мое детство и молодость прошли на улицах где я дерьма и навидался и нанюхался, эта вонь прошибала даже сквозь закрытый нос. В первые мгновения я даже чуть не сблеванул, особенно когда увидел зловонную жижу под ногами. Почти сразу я вытащил свой слегка надушенный платок и приложил к носу, — стало легче. Стражники презрительно фыркнули глядя на него, но мне было все равно.
Факел, что дал мне один из стражников горел тусклым светом. За очередным поворотом с громким визгом от нас прыснули в разные стороны крысы. Милое местечко, ничего не скажешь. Лучше б продолжали вычищать деревеньки от мелкой нечисти. Зря я захотел в город.
Потихоньку мы продвигались вперед. Мы и два стражника с факелами.
Через минут десять я таки сблеванул.
— Как вы это выдерживаете? — спросил я шаркающего и держащегося за меня учителя.
— Мой нос давно не различает запахи, мальчик. Я не чувствую никакой вони. — ответил он.
Вот оно что!. Демоны!. Мне бы сейчас такой тупой нюх очень пригодился.
Продолжили путь в молчании, зловонии, в плескании жижи под ногами и равномерном стуке палки учителя. Идти ему было тяжело, поэтому он все время держался за меня.
Только через час монотонного и безопасного пути, я вдруг ощутил легкое чувство опасности. Некроманты остро чувствовали всякую мертвечину, и всякое, выбивающееся из естественного порядка вещей.
Учитель тоже инстинктивно дернулся рукой, которой держался за меня.
— Приготовьтесь. — предупредил учитель стражников.
Те переглянулись. Смелости в них явно поубавилось.
Вдруг своды катакомб огласил вой неживого существа. Знакомый вой, так воет все мертвое и насильно вызванное в этот мир. Рука сунулась в карман и схватила порошок. В голове всплыли нужные жесты чар.
Зеленые зрачки выдали тварь прежде чем она оказалась вблизи от нас. Раздался еще один мощный вой, который вызвал поток воздуха, вонючего и мерзкого, и бросил его нам в лицо.
Факелы потухли. Наступила тьма. Только два полыхающих зеленым глаза стремительно приближались.
Тварь кинулась прямо на меня.
Демоны! Почему именно на меня, нас тут четверо, выбирай — не хочу. Я швырнул прямо в глаза твари порошку. Тот сработал как надо. Тварь отпрянула от меня и заверещала. Я моментально добавил чары обездвиживания, резким жестом ткнув в нее. Работали они, увы, только против мертвых, — на живых не работали.
Тварь замерла, но не сразу.
Несколько секунд была тишина. Потом стражники лихорадочно зажигали факелы, и мы под появившийся свет, наконец смогли рассмотреть, с чем имеем дело. У наших ног в грязи барахталась, хоть с каждой секундой все слабее, — тварь. Размером с годовалого ребенка, видом тоже. Было только несколько разительных отличий: полыхающие мертвым зеленым огнем глаза, синее тельце, куча мелких царапин и ран, и зубастый как у хищника рот, который он ощерил в злобном оскале, и так замер с открытой пастью.
— Оооо. — удивился учитель и ткнул ее своей тростью. — Занятно.
Не знаю что он находил в этом занятного, я вот не знал что это за тварь.
— И что это такое? — спросили одновременно чуть расхрабрившиеся стражники.
— Проклятое дитя. — ответил учитель.
Я навострил уши, в первый раз о таком слышал. В книгах о таком не было.
Но зря. Учитель не собирался посвящать нас в подробности.
— Берите его и идём обратно.
— В руки брать эту тварь? — побелел стражник.
— Ну хоть на что — то вы должны быть годны? Будете нести. — учитель сегодня был разговорчив как никогда.
Неужели настойка перестала действовать?. Или он ее не принял. Я сегодня так забегался, что точно не помнил этого.
— Она безобидна, и неподвижна. — добавил он, и тон его голоса не предполагал ослушание.