Ник все еще не верил его словам. Он был свободен от Дрейка, и Дрейк даже не умер? Может, слова о проклятии все-таки были бредом.
— Вы чуть не лишились театра из-за меня?
Дружелюбная служанка гостиницы вышла из комнаты и широко улыбнулась Нику.
— Поздравляю, — подмигнула она. — И хорошей ночи, синьор Артуро, — она послала в его сторону поцелуй.
Тогда это была правда. У Ника был новый хозяин, и этот был добрее всех, кто был до этого.
— Что ж, — синьор Артуро кашлянул в ладонь. — Так что? Идем?
Он опустил ладонь на плечо Ника и мягко повел его на выход.
— Вы меня выиграли? — Ник все еще был потрясен.
— Да, и я оставлю тебя при трех условиях, — Ник кивнул, но синьор Артуро молчал, пока они не выбрались наружу, где воздух был прохладнее от каналов. — Один. Мечтай хоть немного.
Ник кивнул и впервые позволил себе улыбнуться. Это было незнакомое ощущение, но теперь он не хотел останавливаться.
— Хорошо, сэр.
— Два, — мужчина загибал пальцы. — Тебе нужна фамилия. Выбери, какая нравится, если некого назвать своим. Кому еще выпал бы такой шанс?
Какую фамилию он мог выбрать, кроме фамилии единственных друзей?
— Датторе, — сообщил он без колебаний. — Я хотел бы быть Никколо Датторе, сэр.
— И будешь. А теперь идем домой, Никколо Датторе. Идем, — голос мужчины был хриплым, он сунул руки в карманы плаща. — Нужно пройтись немного.
Ник почти подпрыгивал, шагая за новым хозяином.
— А какое третье условие, синьор?
— О! Это, — мужчина рассмеялся. — Синьора не обрадуется узнав, что я играл и поставил театр… — он кашлянул. — Его ведь технически и нет. Так что только между нами, мужчинами, — синьор Артуро не знал, хотя мог понять по широкой улыбке на лице Ника, что он сбережет тайну нового хозяина до смерти.
И они оба не знали, что, пока они шли в сторону центра города, двое мужчин ждали в тенях Дрейка. Они были слугами члена Тридцати, которого Дрейк грубо пересадил два часа назад, и в их руках были кинжалы.
Когда тело Дрейка нашли три дня спустя на берегу, лицо было не узнать, и его труп не опознали. Его похоронили в могиле нищего. Когда господин не пришел домой, слуги медленно разошлись, получив от кредиторов Дрейка часть денег, остальное те забрали себе. Хотя Михаэло и Ренальдо Датторе долго не видели Ника, они вспоминали его с теплом и часто гадали, что стало с парнем, чье проклятие обеспечило их свободу.
5
Театр Кассафорте не такой, как в других странах. Актеры играют одни роли во всех пьесах — часто встречается Старик или Инжиния — хотя, конечно, сюжеты меняются. И, дорогая, скандально то, что они позволяют женщинам играть женские роли на сцене!
— Дама Каролинн де Вере в письме ее сестре, благородной Грубб
Когда Ник проснулся после взрыва «Гордости Муро» — а он проснулся, хотя голова казалась в три раза больше, и солнце вызывало слезы на глазах — во рту был песок, и он был уверен, что умер. Но — нет. Он оставался на поверхности всю ночь, благодаря водорослям, которые собрали воздух среди стеблей. Запутавшись в водорослях, Ник просто добрался до берега одного из Лазурных островов, архипелага маленьких островов, куда не плавали корабли и цивилизованные люди. Он лежал на песке, на него набегали волны, и он заставил себя открыть глаза и потрясенно огляделся.
Ник смотрел миг на водоросли, которые вытащил на берег с собой, а потом на стервятника, с надеждой кружащегося сверху. Он опустил голову, посмотрел на пляж, на смелого краба, бегущего боком по песку. Он посмотрел на горизонт впереди. Было красиво и просторно, а еще пусто… и так, скорее всего, и останется.
— Ладно, — сказал он. Он с трудом поднялся на ноги и попытался понять ситуацию.
Вдали от пляжа поднималась стена из камня. Крошащаяся поверхность была заметна, только когда Ник подошел ближе, ведь деревья росли между камней, впиваясь в утес, словно удерживали так жизнь. Их стволы росли вниз, были покрыты овальными листьями с тяжелыми алыми сияющими плодами, похожими на помидоры. Ник легко отцепил один с низкой ветки и осторожно понюхал, а потом порвал кожуру ногтями и попробовал сок. Когда горло не сдавило, и язык не онемел, он откусил немного. Сладкая мягкость плода и вяжущий сок освежали бы, а для его голодающего желудка это был дар богов.
Тут хватило бы фруктов на недели, это его обрадовало. Он ел и шел по песку перед утесом. Густая листва могла защитить его от дождя. Съев три фрукта, утолив голод и получив липкое лицо, Ник добрался до темного прохода в камне — низкий проем вел в нишу, где он мог почти встать. Было достаточно глубоко, чтобы он мог лечь на спину и быть скрытым. Да, маленькая пещера могла пока быть его домом.