Если же не будет соблюдено хотя бы одно из конструктивных условий таких искусственных или естественных сооружений, случится то же, что произошло с нами (Его учениками) в последний вечер того направления времени, которое "развернулось" вокруг дома нашей "тайной вечери".
***
Спустя многие годы после нашего с Ним разговора я встретил в печати описание великой мусульманской Святыни, которую им оставил, по поверью, Сам "Первый Человек".
Местоположение ее за прошедшие тысячи лет изменялось не один раз, но Слово Учителя должно было остаться незыблемым.
Неизменность Его Завета нашла отражение в четверостишиях одного средневекового пророка, который "предсказал" "Начало шествия Святого Духа" именно с сорок восьмой параллели.
Именно об этих широтах писал профессор Н.А. Козырев, как о координатах Земного шара, на которых он наблюдал максимальные эффекты, в своих опытах по выявлению физических свойств времени.
Именно на 48 параллели и расположен город, в котором живет ваш покорный слуга.
Сейчас именно из этого города начинает свое победное шествие новый Атилла. Он приведет нового Царя.
А из этого произведения восстанет новое Мировоззрение.
Последний вечер.
События того прощального вечера, на котором мы остановились, во многом остаются загадкой до сих пор, хотя по общепринятому мнению: он изучен чуть ли не поминутно. Поэтому я опишу их так, как видел все сам.
У того рокового места нашего собрания и ужина, как у домов в ночь Перехода и как у дольменов, было две стороны. Одна сторона должна была претерпеть изменение направления течения времени, другая же - остаться неизменной.
По одну сторону Спаситель, уподобив Себя зеркальному отражению, омыл всем ноги. По обратную же сторону было следующее.
Находясь за столом со своими учениками и с примкнувшим к нам иноплеменником, когда разговор зашел о предательстве Учения, Этот Человек говорит, по какому признаку (по Писанию) можно отличить предателя: "И вот рука предающего со мною за столом" или точнее: "Ядущий со мною хлеб поднял на меня пяту свою". Ученики на это дружно начали спрашивать: "не я ли?", но жевать так никто и не прекратил! Тогда Он берет хлеб, ломает и дает каждому со словами: это плоть моя - ее вы сейчас едите! И едят. После такого предложения в Четвертой Книге Его Завета: там Он предлагает это всем людям, следовавшим за Ним, сказано: "многие отошли от Него и не ходили с Ним больше". Апостолы же остались.
И едят!
Тогда Учитель берет вино, называет его своей кровью и говорит: пейте. Уже куда дальше то намекать! Кровь то евреям пить всегда запрещалось! Хотел видно увидеть хоть одного, кто сказал бы Ему: "Раз по Писаниям предающий будет есть с тобой - я есть ничего не буду! Тем и докажу Тебе, что не я предатель". Чего проще? Но...
За тем столом не ели только я (помните запрет хрононавта) и Он (чтобы никакие частицы этого мира не помешали Ему его покинуть. Как Он говорил: "этот мир не имеет во Мне ничего"). Взяв тогда из рук Учителя винный кубок, я не посмел отказаться и, как бы, делая глоток, пролил на себя немного вина. Тогда я не думал о символичности такого "помазания", но с течением времени я осознал: то, что я смог вернуться в наш нынешний мир из Его глобальной "временной петли" и было результатом нахождения на мне капель Его "крови".
А сами ученики на подозрения в предательстве отвечали: "Не я ли предам Тебя?". Странный вопрос, не находите? Они или искушают Учителя, как римские солдаты, говоря: Прореки, дескать, кто тебя ударил? Не я ли? Или сами сомневаются в своей преданности? Иначе каждый бы спросил: "Кто он, предающий Тебя?" А такая постановка вопроса есть только в Четвертой Книге Завета (один единственный последователь осмелился задать его, да и тот потом трижды отрекся от Спасителя). Ответом на такой вопрос была молчаливая подача хлеба предателю. И эта подача "причастия" (как утверждение: "Да. Ты причастен к этому!") была так красноречива и наглядна, что мне даже не пришлось пояснять смысла ответа вопрошавшему. Больше в тот вечер Спаситель никому ничего не давал.
Кстати, сомневаться в своей преданности невозможно "наперед", ничего еще не совершив. Значит, причины для сомнений были у каждого из сидящих за тем столом.
Но для Него, похоже, это не было новостью. Много раз Спаситель повторял, что не здоровые нуждаются во враче, но больные. К больным Он и пришел. И, как врач, проводящий много времени возле самых тяжело больных, так и Он собрал вокруг Себя самых безнадежных из встреченных, чтобы на них явить те радикальные перемены, которых может достичь человек, изменяя свою жизнь при помощи "Царской реальности". Изменения в характерах и склонностях Его ближайшего окружения были налицо, но...
Зная, что каждый из Его окружения может оказаться предателем, тем не менее, Он продолжал делом показывать, что нужно любить и врагов. Взял воды и пошел с полотенцем омывать всем ноги.
И тогда и сейчас существует обычай обмывать покойника, символизируя оставление им этого мира. Так и Этот Человек, омывал своих учеников, умерших для старого мира.
Но, Старший, говорит: - Что я покойник, что Ты мне ноги моешь! Я ведь не только что с улицы зашел? Не надо мне этого.
А Учитель спрашивает: - Хочешь ли быть со Мной в новом Мире? Тот, конечно согласился, но и там, наверное, хотел быть первым, говорит: - Давай я даже весь искупаюсь! На что Учитель с улыбкой отрицательно покачал головой.
Заметив нервозность одного из учеников, Он сказал: - Давай, не мнись уже, делай что задумал!
Фраза эта была сказана так же, как когда-то Он называл Моисею Свое Имя. "Буду который буду", - говорит. То есть: "каким Меня сделаете, таким и буду".
В этой фразе предатель услышал прямой приказ к осуществлению своего замысла. Причем, считая даже, что, теперь он (предавая Спасителя) исполняет волю Его самого. Остальные же не придали уходу одного из них никакого значения. "Мало ли, что имел в виду Учитель и какое задание дал одному из них, в очередной раз".
Я же увидел в этой фразе мудрость, не подталкивающую к предательству, но и не препятствующую ему свершиться.
После этого мы пошли на кладбище. Да, да, именно на то кладбище, где Его позже и похоронят.
Изучите церковно-славянские тексты [2]. В них правильно написано "пошли в вертоград". Вертоград - это город мертвых, "град вверх тормашками" - кладбище (от корня "верете"). И Мария, потом, возле гроба, думала, что встретила не садовника (кусты, что ли он там на могилках подрезал?), она думала, что встретила "вертоградаря" - могильщика, - у которого и поинтересовалась, не перезахоронил ли он тело Учителя? И, если перезахоронил, то: где? Не у садовника же она додумалась об этом спросить?!
На непригодной для посадки, скалистой местности, Он снова пригласил троих из нас с собой на гору (повыше) и стал говорить, обращаясь в пустоту.
Вдруг у меня появилось ощущение "дежавю". Чувство чего-то уже виденного, чему я уже бывал свидетелем. И тут меня осенило!
Мы ведь снова наблюдаем Его Преображение!
Только теперь я (мои спутники снова, как и тогда, спят!) вижу одну Его фигуру. Только Его - "будущего"! И говорит Он сейчас с самим же собой, но "прошлым"! Рассказывая самому себе Свое же "будущее"! Теперь я видел Его "Преображение", но только уже дожив до того Его будущего, о котором Он говорил с Собой в первый раз!