Дальше Микон с Наилем на протяжении трех часов двигались по оставленным хальминцами следам. Вскоре группа следов разделилась. К этому времени Микон тоже начал немного различать следы, так что остановился, задумчиво рассматривая два разных направления.
— Разделяемся?
— Зачем? — удивился Наиль. — Нам прямо. Налево ушел отряд-обманка.
— С чего ты взял?
— Следы Стратега, — парень ткнул кончиком кинжала в небольшой отпечаток, оставшийся на влажной трухе сгнившего дерева. — У всего отряда обувь одинаковая, а у Стратега обувь особенная с красивым узором на подошве. Скорее всего, это артефакты, так как на земле еще не рассеялись мелкие частицы магической энергии.
Микон перешел на магическое зрение, с удивлением заметив совсем крошечные частицы упорядоченной магической энергии. Они были совсем крошечными, но все же выделялись на фоне естественных энергетических потоков.
А ты неплох! — прозвучал звонкий мальчишеский голос откуда-то сверху, что заставило обоих убийц рефлекторно схватиться за оружие.
— Арсис! — выдохнул Наиль, рассмотрев, кто именно сумел к ним незаметно подобраться.
— Прошлый раз вокруг было столько людей, что я просто не мог оставаться там дольше нужного, — рассмеялся повелитель зверей, мягко спрыгивая с ветки на землю.
Наиль, вспомнив, как Арсис, не выдержав насевших на него с вопросами магов, превратился в куницу и сбежал, невольно улыбнулся под скрывающей его лицо маской.
— Больше ничего не случилось?
— Нет, — со вздохом ответил хозяин леса. — Благодаря тебе и людям этого громкого генерала, удалось вовремя убрать все остальные последствия. Мы еще высаживаем травы, но это не займет много времени. К нам пришла лесная ведьма, а с ее помощью их прорастить получится очень быстро. Хочу, чтобы ты знал… Я объявил тех людей врагами леса. Больше они не смогут свободно ходить здесь. Ты правильно понял, куда они пошли. Если пойдешь в ту сторону, то уже довольно скоро выйдешь к двум поваленным сугатам. Именно под ними прячутся те, кого ты ищешь. Вокруг их укрытия много ловушек, так что будь осторожен.
— Спасибо, — кивнул Наиль. Он и не рассчитывал на помощь Арсиса в войне людей, но тот неожиданно проявил инициативу.
— То, что я сказал вслух о браслете, когда давал его тебе, — правда. Если столкнешься однажды с бедой в лесу — просто разрушь его — и я приду. Ты близок с лесом, я это еще тогда заметил, когда ты меня спас. И лес принимает тебя, ты ему не чужой.
— Спасибо, Арсис, — ответил Наиль, взглянув на руку, на которой все еще носил подарок повелителя зверей.
— Когда я стал себя осознавать, — тихо продолжил Арсис, — то стал и замечать, насколько отличаюсь. Начал задавать вопросы. Вожак, конечно, все мне рассказал. О том, что я рожден людьми, но человеком не являюсь. Объяснил, кто я, и какова моя роль в этом мире. Меня совсем не тяготит моя судьба, не подумай… Просто, мне всегда было интересно посмотреть на людей. Понять, почему они отказались от меня в младенчестве… Через птиц и зверей я наблюдал за ними, выучил язык, следил за их отношениями между собой… И мне показалось, что вожак преувеличивал, когда рассказывал об опасности, которую несут люди. Мне хотелось с ними познакомиться. Глупо, да?
— Не знаю, — покачал головой Наиль. Он и сам был изгоем, но его ситуация сильно отличалась.
— А я узнал. Узнал, что вожак одновременно недооценил злобный нрав людей, но в тоже время и не был прав, считая их всех одинаковыми.
— Арсис, что…
— Я тоже человек, — оборвал Наиля мальчик. — Другой, не похожий на остальных, но человек. И мне… одиноко.
Последнюю фразу он произнес очень тихо, почти неслышно. Микон, ранее не вмешивавшийся в разговор, тяжело вздохнул.
— Ты не человек, парень, — жестко сообщил убийца. — Когда станешь постарше, то все и сам поймешь. Среди людей тебе нет и не может быть места. Твой дом — лес. И чем быстрее ты это осознаешь, тем выше шансы у тебя выжить и не вляпаться в очередную историю. Ты похож на людей, но не являешься одним из них. Послушай совет, уходи как можно глубже в свой лес и больше никогда не появляйся на его окраинах. Этим ты сделаешь одолжение и нам всем, и себе самому.
— Что… — тихо проговорил мальчик, совершенно сбитый с толку. Он уже и забыл, к чему вообще начинал этот разговор — настолько неприятны оказались слова мужчины.