— А что за рыкачи? — спросил я у хмурого учителя, что сейчас стоял у самого борта, вглядываясь в силуэты неизвестной флотилии.
— Популярный корабль–рейдер у гурензийцев, — односложно ответил наставник.
— Пираты? — испугался я.
— Хуже, — хмуро ответил Осиор. — Пираты вне закона, а гурензийские корсары имеют грамоту от своего короля на охоту на недружественные государству суда. И, скажу я, с дагерийцами у них отношения сложные…
На этом объяснения были окончены. Учитель отошел от борта и двинул в сторону капитана, который прямо сейчас что–то жарко обсуждал со своим помощником и рулевым.
— Господа, думаю, надо их предупредить, — услышал я краем уха слова Осиора. — Я могу наколдовать сигнальные Тир или встречный ветер, чтобы они отвернули прочь. Никто в здравом уме не станет связываться с магом, тем более, с магом погоды, на море.
По активным кивкам капитана я понял, что моряк всецело поддерживает идею моего учителя. Так что уже через пару минут в небо, одна за другой взмыли три огромные магические стрелы тир — по нескольку футов в длину каждая, после чего мы все принялись всматриваться в недружественные суда. Отвернут? Должны! Просто обязаны!
— Не реагируют, — скупо бросил Осиор, после чего я увидел, как учитель стал колдовать печать погоды. — Капитан! Печати Ос не будет! Можем потерять ход! Попробую Ман!
Солнце было как раз по правому борту, так что магическое светило гурензийцы заметят точно. На это рассчитывал и Осиор, который прямо сейчас колдовал первую часть Казни Света — комбинации заклинания, которым он расправился с Раконом. А конкретно, над кормой нашего корабля появилась огромная печать Ман–Ман–Ман, не меньше десяти футов в поперечнике.
В последний момент Осиор наколдовал печать Нид, которой оттолкнул магический конструкт от корабля, параллельно разрывая внутренние контуры зеленой печати погоды.
Над водой вспыхнуло небольшое солнце, которое медленно отдалялось от кормы. Угол учитель выбрал такой, чтобы светило было видно в движении с других судов. Не заметить такой сигнал было просто невозможно.
Но все тщетно — рыкачи продолжали двигаться нам наперерез, а мне и вовсе показалось, что корабли гурензийцев ускорились.
— Почему они не отвернули? — пробормотал я себе под нос.
Ведь связываться с магом, который способен наколдовать такую большую печать Ман — себе дороже. Особенно на море.
— Потому что стая шакалов никогда не боится одинокого путника, — тихо ответила на мой вопрос Витати, подходя к борту. — Все просто, парень. Их больше.
Я удивленно посмотрел на дочь Келанда, а потом до меня дошло.
— Там тоже есть маги…
— И их минимум четверо, если корабли так смело идут прямиком на нас, — подтвердила мои догадки винефик, после чего послюнявила палец, чтобы почувствовать направление ветра. — Но я думаю, что больше. Смело идут, против ветра.
Судя по тому, с какой скоростью поясной маг скрылся в своей каюте, он пришел к тем же выводам, что и Витати. Но что будет делать учитель? Если на борту рыкачей тоже есть маги, достаточно сильные, чтобы не испугаться такой демонстрации силы моего наставника, то пытаться убежать бессмысленно. До берега еще минимум три дня под полными парусами, а значит, нас гарантированно догонят.
Через четверть часа я получил ответ на свой вопрос. Осиор вышел на палубу, но теперь мой наставник преобразился до неузнаваемости. На поясном маге сейчас был странный темный костюм с тремя полосами на груди, а на поясе — увесистая булава из черного железа.
От неожиданности я чуть не сел там же, где и стоял, потому что учителя было не узнать. Сейчас передо мной стоял грозный маг, от которого исходили волны властной силы. Витати, увидев мою реакцию, удивленно вскинула брови, а потом почему–то довольно оскалилась:
— Ты что, не знал, кто твой наставник, парень? — с насмешкой спросила винефик, а я только отрицательно покачал головой.
Сейчас, глядя на Осиора, я понял, что вообще ничего не знаю о своем учителе.
Я еще раз посмотрел на булаву, и на костюм, в который сейчас был облачен поясной маг. А в голове стали всплывать строчки Устава, которые рассказывали о стражах свода закона магов, могущественных колдунах, вооруженных зачарованными булавами–шестопёрами…
— Ага, вижу, дошло, — продолжила проговаривать очевидное Витати. — Ты ученик истигатора, парень. Хотя я предпочитаю наше, келандское название.
— Какое? — тупо спросил я, чувствуя, как меня захлестывает страх.
— Дробитель, — просто ответила девушка, глядя на то, как Осиор раздает команды морякам. — Мы называем их дробителями. Из–за булавы и того, что они ею делают. Бьют прямо в голову, вот сюда.