За скоротечным боем с ветвей могучего дерева, не отрываясь от происходящего ни на секунду, смотрел Гин. Он взглядом строгого экзаменатора смотрел, как его ученик сражался с бойцами, что превосходили его по уровню развития Дао, и был доволен происходящим.
Его ученик не только смог освоить всё, чему он успел его пока научить, но и возвести это практически в абсолют. Но что действительно радовало призрака, так это то, что Ян умудрялся комбинировать техники даоки, боевые искусства и знания лекаря.
Бой был закончен. Враги были повержены, а Ян быстро подбежал к лежавшей без сознания бледной, с лёгким жёлтым оттенком кожи девушке, которая была облачена в чёрное платье с серебряными цветами и с большими вырезами до середины бедра. Ян в скоротечности сражения не застал момента, когда девушка потеряла сознание. Но, даже находясь в бесчувственном состоянии, она так и не выпустила рукоять меча.
— Эй, посмотри как. А она, красотка, — появился рядом с парнем Гин. — Оголи-ка ей грудь. — Потёр он руки, смотря в красивое и молодое лицо черноволосой девушке с сочными, хоть и слегка тонкими губами.
— Что? — опешил от такой команды Ян, смотря на красивую девушку с небольшими, но очень манящими формами. — Призрачный ты извращуга.
— Сам ты извращенец, — дал Гин подзатыльник Яну. — Она отравлена, забыл, что ли, олух. Надо кровоток замедлить и раны осмотреть. Также ток яда к сердцу остановить. Ты как это через одежду собрался делать? Приступай. Да поживее давай. Да уходим отсюда. А то вдруг ещё кто нагрянет сюда на твою голову! Вот тебе на вечер практика и удовольствие в одном флаконе. Наслаждайся.
Глава 4
Лим открыла глаза, и первое, что она увидела, был свод невысокой пещеры.
Непонимающе моргнув, девушка внезапно вздрогнула. Её, а также её людей отравили и завели подальше в лес. Ожидая своего часа, пока медленный яд набирал незаметно силу, ослабляя их из нутрии.
Проводники оказались бандитами. А последнее, что она помнила, так это как её окружили. Потом всё было как в тумане. Единственное, что пробиралось через омут ядовитого забвения, так это чёрный силуэт, который словно спустился с неба, а также крик одного из бандитов:
— «Что за дьявол»
Но вот она жива. Хотя должна была ещё до того, как яд сделает своё коварное дело, умереть от рук обманувших её проводников. А может сначала и вовсе быть обесчещенной ими, а уже потом лишится жизни.
Однако она лежит на весьма мягкой подстилке, укрытая лёгким маленьким покрывалом.
Покрывалом?
Лим вскинула укрывавшее её покрывальце и поняла, что она голая. Рывком сев на подстилке, она прикрывала руками и покрывалом свою голую грудь, оголяя при этом бёдра, а её лицо быстро приобретало пунцовый оттенок.
После секундной заминки такого осознания, одна из рук девушки устремилась к низу живота и через мгновение ощутила ткань трусиков, которые всё ещё были на ней.
От ощущения на себе нижнего белья стало слегка спокойней. Походу, всё обошлось.
Облегчённо выдохнув, Лим, всё ещё прикрывая свою небольшую упругую грудь покрывалом, начала крутить головой по сторонам.
Всюду были баночки, плошки и многочисленное количество разнообразных трав и кореньев, которые как лежали на полу, так и были развешаны пучками по стенам пещеры. В полуметре от девушки лежало аккуратно сложенное платье и лифчик, а рядом и меч.
Встав сначала на колени, а потом и на ноги, Лим наконец-то обратила внимание на выход из пещеры, который был прикрыт ветками с уже засохшими листьями.
Сделав всего один осторожный шаг в сторону, она увидела через прогал в ветках закрывающих вход, человеческий силуэт.
Сердце ёкнуло, и девушка, нагнувшись, быстро подхватив свой меч, который лежал рядом с аккуратно сложенным платьем, шагнула бесшумно к выходу, всё ещё так и прикрывая свою практически полную наготу покрывалом.
Очутившись у выхода, она увидела молодого парня, сидящего на большом камне в позе лотоса, который был погруженного в медитацию.
Вокруг тела незнакомца чуть виднелась аура даоки, которая мирно колыхалась при его культивации, а на голом, сухом, подтянутом торсе проглядывались белые нити шрамов и мелькали бледно-голубые цвета неба полосы, похожие на татуировки, что давали понять — стихией парня был ветер.