-Вот же су…
Кандалы. В стену, на четыре здоровенный хумвалы были вбиты скобы, в которые продели наручники на цепях. Здоровенные, не меньше чем на быка. Но держали они на себе человека. Ну, то, что осталось от человека: череп, ребра, позвоночник, таз. Из глазницы мертвеца торчал особенно большой гриб, который, как будто не довольный моими ругательствами, ещё раз выдал порцию спор.
-Да, он здесь давно… А ты?
Я был эльфом, научившимся слушать природу и отличать шаг низкого человека, от высокого. Я был горцем, который мог уловить десять разных тональностей ветра и услышать его имя. Но услышать подкравшегося сзади человека не смог и теперь хватался ни то за сердце, ни то за приземистые стены.
Небольшого роста, незнакомец стоял прямо в проходе, из которого несколькими минутами раньше появился я. Чудно он выглядел. Алебарда, доспех не в размер, шлем, подвязанный на бантик под подбородком. Оружие он держал на плече, скребя пикой на конце по каменному своду. Носком сапога он смущенно ковырял пол.
-Прости, шо напугал, - пожал плечами незнакомец. – У нас иномирцы редко забредают. Меня Пайк звать. Член Тюремной Гвардии. Будем знакомы.
И он протянул руку, но после заметил, что та в железной перчатке и поспешил её снять. Замешкав с застежками, Пайк уже ничего не мог сделать, когда алебарда соскользнула с его плеча и закрутившись волчком вывалилась из его рук. Поднялся грохот.
-Прости, - снова смущение в голосе. Этот парень отлично умел извиняться. Вроде только-только убить его хотел, а уже вроде и совестно. – Пайк!
На этом слове он наконец сумел справиться со своими перчатками и протянул жилистую, но мягкую руку. Я когда-то слышал, что по рукопожатию можно понять, чего стоит человек и если это было правда, Пайк стоил пару медяков, если доплатить за красивые глазки.
-А тебя как звать? – улыбнулся стражник. В полумраке белозубая улыбка маячила так, словно принадлежала призраку.
-Хороший вопрос, - буркнул я себе под нос. – Зови пока Владом, потом разберемся. Так что, ты меня сейчас в камеру поведешь?
-Ты уже в ней, - хихикнул Пайк. – Это все одна сплошная камера. Ходи где хочешь. Мне можешь компанию составлять во время патруля. Я очень люблю поговорить! Ну, в основном, потому что снаружи все меня считают странным. К ним со всей искренностью! А они… эх. Ты меня тоже считаешь странным?
-Не только тебя. Мне все кажутся странным, - сказал я и потянулся за алебардой. Пайк наблюдал за этим со скучающим видом, дал даже взвесить в руке его оружие, а потом протянул руку, чтобы я вернул взятое. Новых друзей лишаться не хотелось, ровно как и наживать врагов, так что, сдался без боя.
-Вы все так говорите. Ходите потерянные, что-то высматриваете, - положив алебарду на плечо и поправив забрало шлема, которое скрипело и болталось на куске расшатанного штифта, Пайк строевой походкой направился дальше по лабиринту пещер. Хоть он и чеканил каждый шаг, выходило у него это тихо. – Потом, кто в отчаянье, кто в безумие. На стенки лезут! Одного такого нашёл вот в этой пещере, - он кивнул на ближайший поворот. – Ногти себе обломал, мха наскреб охапку, обнял и звал маму. Казалось бы, зачем тут мама? Не хотел бы, чтобы моя матушка в таком месте оказалась… бр-р-р. А ты как считаешь?
-На калькуляторе я считаю, - машинально ответил я. – А выход в этом заведении имеется?
-Выход? – переспросил Пайк. Кустистая борода сложилась уточкой. – Есть, наверное. Я же как-то отсюда выхожу. Но я делаю это через вход. Знаешь, такой арочный проём где…
-Покажешь мне его?
-Вход? – снова гримаса уточкой. – Могу, но оно тебе не надо. Не-не-не. Точно не надо. Некоторые до тебя тоже хотели туда. Нисса их по стенке размазала. Серьезная баба. Большая баба! Бой баба! Выше нас с тобой будет, если ты меня на плечи посадишь. Хотя не. Даже чутка повыше. Дылда, не иначе. Но такое нужно говорить тихо, - прошептал Пайк, - она комплексует из-за своего роста. Ой-ой-ой. И мужика себе хочет такого, чтоб выше неё был. На меня даже внимание не обращает. Оно и ладно. Чего уж? Поболтать она не охотлива, а мне-то это и главное. Ну, чтобы поболтать. Разговор, это золото!
-А еда? Вы в эту темницу еду приносите? – спросил я, стараясь сопоставить все услышанное в полноценную картину.
-Конечно приносим. И едим, - невозмутимо сказал Пайк. – Я первое время носил сюда хавчик, но меня раз поймал на этом сержант и посмеялся, - смущенная гримаса. – Не люблю когда надо мной смеются. Теперь как все. Сам кушаю. Но оно и удобно. Представляешь, я могу целые серебряник экономить!