— Вам придётся пожить какое-то время у Тимура. — сообщил я о самом важном. — Здесь вам будет слишком опасно. Похоже я привлекаю тварей.
— Но... — начала было Фарида, и тут же умолкла. Мы понимали, что любые слова излишни.
— Справлюсь. — всё же решил я успокоить женщину, считающую себя моей матерью. — Осталось ждать всего семь дней.
Спустя полчаса в хижине и возле неё стало тихо, даже угли в очаге уже не потрескивали. Все ушли, оставив меня в одиночестве. Что ж, разве не этого я желал? Никто не будет мешать мне заниматься восстановлением моего изуродованного тела.
В тишине и одиночестве наконец-то позволил себе поесть. Впервые за все время нахождения в пустоши мне удалось полностью утолить и голод, и жажду. Организм, непривычный к такому обилию, попытался возмутиться, но быстро успокоился, и меня резко потянуло в сон. Благодаря яду трикса, знатно забрызгавшему вход, в эту ночь вряд ли кто сунется в жилище — разве что крупные твари прорвут контур. Но против таких мне, да и любому жителю посёлка не выстоять и секунды. Убежать тоже вряд ли получится. Только укрыться в том каменном здании, где живёт колодезный. Других столь же прочных строений я не видел.
Так, размышляя, я позволил себе заснуть Похоже молодой организм испытал сильнейший стресс, когда столкнулся со смертельной опасностью, и сейчас требовал отдыха.
Проснулся рано, до рассвета. Поднялся и решительно потратил кружку воды, умывшись. Для моего тела подобное действие оказалось столь непривычным, что остатки сонливости растаяли без следа. Что ж, пора начинать новый день.
Сегодня решил действовать чуть иначе, и первое, что сделал — потрудился над энергетическими каналами. В этот раз на погружение в медитацию ушло не больше трёх секунд, и это радовало. Значит обе стихии, вольно или невольно, но подчиняются мне, позволяют собой управлять.
Не обошлось и без странностей. Привычно скользнув в ядро стихий, я тут же восстановил ледяной панцирь. Стихия, почувствовав моё присутствие, отозвалась радостным журчанием. В отличие от неё, хаос встретил меня раскалёнными углями. Мне удалось считать его эмоции, как глубокое удовлетворение.
Что же так успокоило безумную стихию? Неужели убийство трикса? Но почему? Что получило моё тело от уничтожения твари? Да, был эмоциональный подъём, а после того, как я вытащил тушу из хижины, легкая пустота на сердце. Но это нормально, — чувствовать опустошение после победы в сложном бою. Вот только это всё было ночью, прошло уже несколько часов с того времени.
В поисках причины, успокоившей хаос внутри меня, я принялся планомерно, канал за каналом, исследовать своё энергетическое тело. Заодно высматривал, на исцелении чего сконцентрироваться в следующий раз. Так, осмотрев руки, ноги, я наконец добрался до головы, и замер.
Увиденное настолько потрясло, что меня чуть не выбило из медитации. Тот центр силы — неизвестное образование, в моей голове, позволяющее отлично видеть а темноте, к нему неожиданно добавилось ещё одно. И едва я обнаружил его, произошло то, чего просто никак не могло случится.
Перед моими глазами вспыхнула надпись:
«Прогресс Либеро один: 3 из 100
Статус: Пробуждённый. Не а ктивирован»
Перечитав несколько раз текст, я пришел к выводу, что он как-то связан с убийством трикса. На большее у меня просто не хватило знаний. Стоило расспросить старейшину, он явно что-то знает. Не хотелось бы своими вопросами наводить Тимура на подозрительные мысли, но мне нужна информация. Просто необходима.
Закончив исследования, я вернулся к одному из мелких энергетических каналов, вернее к его зачатку, расположенному в левой стопе. Если не развить этот канал, то через два, может три года я окончательно превращусь в хромого калеку, и лишусь возможности зажечь нескольких центров силы.
Воздействие на зачаток канала требовалось незначительное, и с этим можно было справиться за несколько минут. Если бы не одно но. Стихия хаоса, совершенно не подконтрольная, она с любопытством вмешивалась в любые мои действия, внося свои коррективы. В данном случае стороннее вмешательство могло всё усугубить, но и оставлять так, как есть, я не мог.
Тонкий, в десятки раз тоньше волоса, луч, наполненный стихией воды, целую вечность тянулся к атрофированному зачатку. Я уже забыл, когда в последний раз мне приходилось так напрягаться, сосредоточившись на казалось бы простейшем действии.
Хаос уже давно вышел из своей эйфории и, переполненный любопытством, внимательно следил за моим действием, не проявляя свойственных ему признаков нетерпения. Словно немой зритель, он дождался, когда я дотянусь до нужного мне места и волью в зачаток те крохи силы, что так долго и бережно пытался доставить.