— Беллз, у тебя учебник неправильный. — Джейк с шумом захлопнул книгу. — Картинки дурацкие. Ничего не понять вот так сходу. Я лучше дома свой почитаю.
Смотреть, как этот высокий мощный парень нервно сглатывает от смущения, было забавно до жути. Джейкоб краснел и отводил глаза. От вида его румянца моё сердце заколотилось как ненормальное, и давление подскочило до небес. По крайней мере, голова закружилась. Я чувствовала себя королевой положения, кукловодом, которому стоит дернуть за веревочки и его подопечный начнет свой танец. Это заводило невероятно. Нестерпимо тянуло на глупости. Живот подвело от страха, но рот уже открылся. Я сама не верила, что говорю такое:
— В чем дело, Джейк? Не нравятся картинки, можно рассмотреть на наглядном примере.
С этими словами я стянула с себя футболку под ошалевшим взглядом моего лучшего друга. В доме было не холодно, но я едва подавляла нервную дрожь. Дышать стало тяжелее. Какая-то часть моего мозга истошно вопила, ужасаясь происходящему. Но я не обращала на неё никакого внимания. Вид Джейкоба, потерявшего дар речи, стоил того. Он застыл столбом, словно окаменел, а его остановившийся взгляд уперся в мою грудь. Я прогнулась (Джейкоб снова сглотнул), завела руки за спину и расстегнула бюстгальтер, который тут же, благополучно свалился на диван между нами, а Джейк получил полную возможность любоваться моими торчащими сосками.
— Белла, — потихоньку позвал он умоляющим голосом, — зачем ты это делаешь?
Кто сказал, что индейцы не краснеют? У Джейкоба на щеках горели красные пятна, и вид был такой, словно его хорошенько приложили по голове чем-нибудь чертовски тяжелым. Может быть даже наковальней. Как в мультиках.
— Хочу, чтоб ты хорошо усвоил тему. Можешь разглядеть меня, если не устраивают картинки.
Сердце бухало в груди так, будто собралось пробить себе путь наружу, прямо сквозь ребра. Жаром охватило бедра, кожа горела. Разумная часть меня захлебнулась истерическим криком, почуяв, что я собираюсь сделать дальше, а руки дернулись к поясу джинсов, словно действовали сами по себе, и им не требовались приказы. Джейкоб увидел это движение, вздрогнул сильно, всем телом, подхватил сумку и сделал широкий шаг к двери. Звук расстегиваемой молнии заставил его застыть как вкопанного. Он тяжело дышал, стоя ко мне спиной. Широкие плечи были напряжены. Сумка вывалилась из рук. Пальцы сжались в кулаки и на руках взбугрились мускулы. Он медленно обернулся и видел, как я снимаю джинсы и бросаю их в кресло, к футболке. Тонкие хлопковые трусики, конечно, не годились для стриптиза, но они были такими маленькими и сидели настолько низко, что впечатление должны были произвести самое благоприятное.
Произвели.
У Джейкоба был такой вид, словно он только что вынырнул с большой глубины, побыв под водой минуты три, не меньше, и теперь никак не может восстановить дыхание. Я скользнула к нему, взяла за руку и потянула за собой к дивану.
— Ничего не случится, если мы просто рассмотрим друг друга, Джейк. Ну же, снимай футболку, — тихо приговаривала я и сама тянула вверх мягкую трикотажную ткань. Но мне было неудобно это делать. Джейк был выше и для того, чтобы стянуть с него футболку через голову, пришлось забраться на диван. Сдернув одежку, я потеряла равновесие на мягком сиденье и чуть не загремела на пол, но Джейкоб схватил меня за талию обеими руками. Осторожно поставил на пол, но ладони с талии так и не убрал. Он смотрел на меня сухими, лихорадочно блестящими глазами. Минуту, две, три. И тут я почувствовала, как его руки тянут вниз мои трусики. Вот тут было самое время завопить вместе с внутренним голосом: «Не-е-ет!!!» и остановить его. Но я этого не сделала. Трусики упали мне под ноги. Паника на мгновение сдавила легкие, но сдаваться и идти на попятный после моих геройских раздевашек было просто нелепо. Я хотела командовать парадом, и последнее слово должно было остаться за мной. Пробормотав:
— Так нечестно, — я принялась снимать джинсы Джейкоба.
Руки предательски дрожали, когда, справившись с пуговицей, я потянула вниз язычок молнии. Запал начинал спадать. Что-то было не так. Джейк должен был смущаться и краснеть, а я тихонько хихикать над ним. И Джейк был красным. Пунцовые пятна ярко выделялись на смуглой коже щек, но он уже не смущался. Увидев, что я медлю, он сам стянул штаны вместе с трусами и кинул их в кресло поверх моих вещей.
Вот это была картинка! Посреди полутемной гостиной мы стояли друг напротив друга голые. Я могла протянуть руку и потрогать его член, вызывающе торчащий, с рельефно выступающими венами и блестящей гладкой вершиной. Совсем не похожий на рисунки в книге.
Теперь уже я нервно сглатывала и не могла сдвинуться с места, разглядывая возмутительные подробности строения тела Джейка. Он начал двигаться первым. Отодвинул в сторону столик, сдернул с дивана плед и расстелил его на полу.
То, что творилось дальше, к разуму не имело ровно никакого отношения. Мы были похожи на двух зверьков, нюхающих друг у друга под хвостами. У Джейка даже уши были красными, а меня залило румянцем от пяток до макушки. Но наплевав на смущение, мы изучали друг друга, трогая, тиская, щупая за те места, на которые раньше боялись даже взглянуть. Я не стесняясь лапала Джека за попу, которую так тесно обтягивали джинсы, шарила руками про груди, пощипывая едва выступающие, острые комочки сосков, засовывала ему в рот пальцы, чтобы он облизывал подушечки, сжимала в руках его член. Он был теплый, твердый и довольно толстый в обхвате. Джейк судорожно втягивал воздух сквозь сжатые зубы, когда я проводила рукой вверх-вниз. Из маленького отверстия в вершине появилась прозрачная, липкая капля. Джейк глухо ахнул, завалил меня на спину, и я развела ноги так широко, как могла, чтобы ему было удобнее рассматривать меня там. Трогать.
Джейк тискал мою грудь большими горячими ладонями и проводил руками по телу. Устроившись между моими коленями, он ощупывал мое укромное местечко. Раздвигал влажные складки и рассматривал, совал туда пальцы и следил, как мое тело рефлекторно вздрагивает от его прикосновений. Я позволила ему делать все, что он захочет…
Осознание того, что я жду поцелуя, было неожиданным и предательским. Наши игры должны были закончиться сразу, как только уляжется болезненное дикое любопытство. Я уже рассмотрела и ощупала Джейка со всех сторон и разрешила рассмотреть себя. Не сдерживала. Думала, что все на этом. Но тело предало. Не знаю, что он там делал своими руками, но мои бедра пылали, промежность была влажной и горячей. От напряжения, которое скопилось там, трясло. Между ног пульсировала сладкая тянущая боль. Хотелось немедленно сделать что-то, чтобы унять её. Потушить пожар. И очень хотелось почувствовать его губы на своих губах.
Джейк медлил, и паника вновь начала показывать свои зубы, обещая вцепиться в меня при первой же возможности. Было ужасно унизительно просить его, но я просила:
— Джейк, поцелуй меня. Пожалуйста.
— Беллз, — его голос хрипел и прерывался, — нам надо остановиться. Ты потом будешь жалеть, и обвинять меня во всем. Если я поцелую тебя, то остановиться уже не смогу.
— Ну и пусть, Джейк, только не оставляй меня. Я что, совсем не интересна тебе?
— Что ты несешь, Белла? Да я по тебе с ума схожу. Как же ты не видишь?!
— Тогда поцелуй…
Мягкие, горячие губы Джейка накрыли мои. Он целовал так глубоко и жадно, что я задохнулась. Выталкивая его язык изо рта своим языком, я хотела освободиться хоть на секунду, чтобы глотнуть воздуха, но только раззадоривала Джейкоба. Он прикусывал мою нижнюю губу, а я пользовалась моментом, чтобы вздохнуть. А потом снова были его губы, язык, руки, слишком крепко вцепившиеся в плечи…
Я только слегка вздрогнула, когда резким движением бедер, Джейк ворвался в мое тело.
Между ног полыхнуло жаркой болью. Собственный хриплый вскрик испугал и заставил выступить слезы. Сжимая мою талию горячими руками, Джейк весь ушел в движение. Его кожа блестела от испарины, каждый выдох давался со стоном. Я почти умирала от этих звуков. И, да, сейчас моя власть над Джейком была неоспорима. Я это чувствовала. Он нуждался во мне и был уязвим как никогда. Можно было нанести парню жестокую рану просто оттолкнув. Однако поступить с ним так я не могла. Тело отзывалось болью на каждый рывок бедер Джейкоба. Но была в этой боли какая-то завершенность, надежда на высвобождение и вместо того, чтобы оттолкнуть, я выгнулась в спине, двигаясь ему навстречу. Помогала.