Да, тот год был просто ужасным, и Майлз был полон решимости начать все с чистого листа. Он сжал перила, словно готовясь — к чему? У него не было цели, и от этого вся гостеприимная роскошь Колонии Бета показалась ему на миг скучной и бессмысленной.
Поблизости стояли четверо бетанцев, о чем-то громко споря. Майлз полуобернулся к ним, чтобы лучше видеть из-за Элен. Она была переполнена впечатлениями и болтала без умолку, но, когда Майлз приложил палец к губам, покорно затихла, с любопытством глядя на него.
— Черт бы вас всех побрал, — ругался толстяк в зеленом саронге. — Мне наплевать, каким образом вы собираетесь выкурить его. Я требую, чтобы этого психа убрали наконец с моего корабля. Вы что, не можете послать туда штурмовую группу?
Женщина в форме бетанской службы безопасности покачала головой:
— Послушайте, Кольхаун, к чему мне рисковать людьми из-за корабля, который все равно пойдет на слом? Там же нет заложников или еще чего-то в этом роде.
— Но у меня простаивает команда утилизаторов, я им плачу полуторную ставку за сверхурочные. Он сидит там уже трое суток. Должен же он когда-нибудь отлучаться в туалет, или закусывать, или еще что, — упорствовал толстый бетанец.
— Если вы правы и он действительно накачался наркотиками, штурм — верный способ заставить его взорвать корабль. Так что лучше подождать. — Женщина из службы безопасности повернулась к человеку в светло-сером комбинезоне — наверняка пилоту одной из крупных транспортных компаний. Седые волосы старого космолетчика были в тон трем серебряным кружкам на его висках и в середине лба — нейроимплантатам, благодаря которым мозг пилота может сливаться в одно целое с компьютерами корабля. — Вы же знакомы, он член вашего профсоюза. Неужели никак нельзя уговорить его?
— Представьте себе, нет, — возразил пилот. — И не пытайтесь спихнуть его на меня. Он ведь ясно сказал, что не желает со мной разговаривать.
— Тем не менее в этом году именно вы — член Совета, и у вас должна быть какая-то власть над ним; пригрозите в конце концов отобрать его пилотский диплом.
— Конечно, Ард Мэйхью все еще член Братства, но он уже два года не платит взносы, его лицензия и так висит на волоске, а после этого случая ее точно отберут. Ард решился на свою дурацкую выходку потому, что, когда последние корабли серии РГ пойдут в утиль, — тут пилот кивнул в сторону зеленого саронга, — он уже не найдет работы. Медкомиссия его забраковала, новый имплантант ставить ему бесполезно, даже если бы он наскреб денег. А он не наскребет. На прошлой неделе попросил у меня взаймы несколько долларов — заплатить за квартиру. Так он по крайней мере сказал. Но скорее всего истратит их на пойло, которым заливает глаза.
— Так вы ему дали? — полюбопытствовала вторая женщина в голубой форме администрации космопорта.
— Дал, — угрюмо ответил космолетчик. — Но предупредил, что в последний раз. И вообще… — он нахмурился, глядя на свои ботинки, — я бы предпочел, чтобы он кончил жизнь в космосе, в каком-нибудь головокружительном скачке, или вспышке, чем подыхать без гроша в кармане под забором. Отлично представляю, как бы я себя чувствовал, узнав, что никогда уже не сделаю скачка…
— Все пилоты — сумасшедшие, — уверенно заявила офицер службы безопасности. — Это из-за того, что вам прокалывают мозги.
Майлз, совершенно завороженный, подслушивал их без зазрения совести. Человек, о котором шла речь, похоже, такой же изгой и неудачник, как и он, да вдобавок попавший в беду.
— Вспышка! От этой вспышки может прерваться все движение вокруг планеты, — запричитала администраторша. — Если он исполнит свою угрозу, внутренние орбиты будут забиты обломками минимум на неделю. Нам придется закрыть космопорт и чистить орбиты… — Она повернулась к мужчине в саронге и повысила голос: — И знайте, Кольхаун, что за очистку орбит будет платить кто угодно, только не мы. А счет пошлют вашей компании, даже если мне придется обратиться в Департамент юстиции.
Толстяк сперва побледнел, затем побагровел: