— Я готов многое принять, — с гневом начал юнец. — Даже то, что вы держите на судне этих варваров. — Его рука указала вниз на гребцов. — Но вам не кажется, что вы слишком им потакаете, позволяя так нагло обращаться к Перворожденному. Да и кормите вы их явно, словно на убой.
Грэйлон заглянул на палубу гребцов. Дружной рев, хохот и неприличные комментарии тут же ударили ему в лицо. Эльф ни капельки не смутился и с интересом изучил все, что предстало перед его взором. Несколько десятков почти обнаженных широкоплечих мужчин с жадностью пожирали огромные шматки мяса. На некоторых красовались цепи, но судя по всему, они гребцов ни капельки не смущали.
— А что я еще с ними должен делать? — явно обиделся капитан. — Большинство из них фактически продали себя мне. И я должен губить свою покупку?
— А цепи зачем? — спросил Грэй.
— Некоторым надоедает ворочать веслами, и они решают, что достаточно на меня отработали. Приходится принимать меры.
Капитан тут же набросился на Хасилена, подробно объясняя ему принципы своей работы. Попутно втолковывая, что ругательства и оскорбления являются лишь ничтожной частью судоходной жизни. И что, если некоторым господам это кажется чересчур грубым, они могут найти более утонченную посудину. Если, конечно, отыщут такую.
— Что это с ним? — хмыкнул Грэй, указывая наставнику на своего сотоварища.
— Злится, — с грустью ответил Трай.
— На кого?
— На тебя, — и глядя на недоумевающее лицо полукровки, наставник добавил. — У него постоянно такой взгляд направлен тебе в спину, словно ты в свое время у него на глазах утопил любимого котенка.
— Не топил я никаких котят, — буркнул Грэйлон. — Разве что тазик с тараканами на уши одевал, но это когда было…
— Сразу вижу, чья в тебе кровь, — вздохнул Трай.
— Это вы к чему? — насторожился юноша.
— Мы эльфы конечно прагматичны, — рассеянно начал наставник. — И в то же время осторожны. Долгая жизнь приводит к тому, что ты рождаешься, растешь, живешь и спустя тысячелетия рядом с тобой все те же лица. В то же время, ребенка варваров в детстве окружают одни люди, в зрелости другие, а в старости третьи. За одну его короткую жизнь перед ним проходит несколько поколений. Их жизнь летит, словно стрела, а наша тянется как течение бесконечной реки. Но при этом, наша память устроена таким образом, что мы помним даже самые малейшие события отдаленного детства. А смертные чаще всего забывают на следующий день, что было вчера. А все потому, что их жизнь наполнена эмоциями. Она бурлит, поскольку они стремятся насладиться каждым мгновением своего краткого существования. А для нас эмоции — тяжкий груз.
— И как это все касается меня?
— Для Перворожденного ненависть к кому-либо может тянуться всю жизнь. Он может помнить об этом каждую минуту, поэтому чаще всего любой эльф будет стараться воздерживаться от неразумных поступков. Разве что под воздействием очень сильных эмоций. Таких, как ненависть или, — Трай окинул полукровку оценивающим взглядом, — или очень сильная неприязнь к Испорченным. И если человек, которому плюнули в лицо, может забыть об этом уже к вечеру, то эльф запомнит на всю оставшуюся жизнь.
— Я этого не знал, — Грэйлон почувствовал, что перед ним раскрывается совсем новая сторона сущности своего народа.
— Конечно, не знал, ведь пусть даже ты принят в наш род и обладаешь некоторыми особенностями, присущими только нашей расе, эмоционально ты ведешь себя как человек. Память у тебя, конечно, получше будет, но я уверен, что большинства обид, причиненных тебе за последние лет десять, ты даже не вспомнишь.
— Ну, — Грэй задумался, начиная понимать, что в словах наставника есть здравый смысл. — Многое уже забылось, пускай и не…
— Самые сильные впечатления навсегда останутся с тобой, независимо от того, к какой расе ты принадлежишь, хотя за тех же троллей я не поручусь. А теперь представь себе чувства Хасилена, который помнит любую обиду, нанесенную тобой, включая то, как ты ловко располосовал его своей саблей.
— Наверное, не очень уютно, — задумчиво произнес полукровка и тут же усмехнулся. — Хотя я представляю, как ненавидят вас, мастер, за все те жестокие уроки, полученные от ваших рук!
— Потому я стараюсь выбираться во внешний мир только в земли варваров, — устало вздохнул Трай. — Там меня никто из бывших учеников не достанет. Хотя иногда жалею, что за это взялся. Клянусь Великой Рысью, что гораздо проще обучать варваров.
— Варвары тоже учились в Обители? — удивился Грэй.
— Было несколько случаев. Последний лет семьдесят назад. Император заключил союз с одним крупным народом смертных и те в качестве заложников прислали двух сыновей вождя. Братьев близнецов. Ну, а уж Император отдал их мне на воспитание. От них я много чего узнал про человеческую сущность…