Но правила есть правила. Возможно, Лейлу бы сдали, что она так много с Тимом общается, но Верс работал на другой «фронт». То есть на охранниц. Начал с шуток, с кем-то даже поборолся и померился силой, что превратилось скорее в плохо замаскированные обнимания, чем серьезный спарринг. Флиртовал, не смущаясь от того, что не знает язык. Ну и бросал пылкие взгляды.
Что разом дискредитировало всех охранниц, и Лейла это видела.
Может, в коллективе и были противовесы, но только вот Тим тоже их видел и понимал, как это использовать.
Через две недели пребывания во дворце Тим ощутил, что что-то не так. Внешне ничего не изменилось, но парень каждый день уделял время медитации и прокладывал новые энергетические каналы, заканчивая формировать второй круг. Поэтому любые изменения он отслеживал четко.
И вот что-то случилось. Словно у него забрали что-то важное. В тот день Тим чувствовал себя более вялым, чем обычно, но пока не придал этому большого значения.
Их первый с Лейлой поцелуй случился к концу третьей недели.
Обмен взглядами, случайные прикосновения, которые вовсе не были случайными. Тим и так видел, что девушке интересно зайти дальше, но это строго запрещено. Лейла была послушной девочкой и не хотела нарушать правила.
Поэтому Тиму пришлось постараться, чтобы создать ситуацию, когда она окажется столь опасно близко, что упадет в его объятия.
Смешным было то, что Тим руководствовался, помимо здравого смысла и наблюдательности, одним разговором с Тамарой, у которой как-то спросил, откуда такой интерес к любовным романам. Девушка попыталась объяснить, но тогда Тим ничего не понял. А сейчас дошло, какую роль играет все эти «случайности».
А вот то, что самому парню поцелуй чертовски понравился и заставил сердце биться чаще — это смешным не было.
В один из дней, идя по коридору, Тим услышал шум. Направившись туда, вскоре он увидел Верса.
— Что происходит? — шепотом спросил парень.
— Лучше нам отсюда свалить, — зашептал Верс, схватил друга за локоть и спешно потащил в другую часть дворца. — Я слишком увлекся, раздавая знаки внимания. Охранницы подрались.
— Плохо, — сказал Тим.
И это действительно было плохо. Крики Харишы ещё долго разносились. Отчитала она своих подопечных будь здоров. На следующий день их сменили и на какое-то время обстановка откатилась к старой. Охранницы игнорировали Верса, Лейла тоже сделала вид, что очень занята.
Пришлось затаиться и начинать всё сначала.
Помогла гроза. Постепенно страсти улеглись, начался сезон дождей. В один из вечеров, когда громыхало особо сильно, Тим нашёл Лейлу у себя в покоях.
Девушка боялась.
Вот так просто, юная хозяйка дворца боялась грома и молний.
Тим посмотрел ей в глаза и понял, что это его шанс.
— Я сегодня опять слабость ощутил, — признался Тим, перебирая волосы Лейлы.
Та замерла, напряглась, но быстро заставила себя расслабиться.
— Может, устал? — спросила она.
— Может, — вздохнул парень. — Меня пугает, что за последний месяц это несколько раз произошло.
— Ты много трудишься, — рассмеялась Лейла. — Побереги себя. Всё, — подтолкнула она его, — иди уже, а то нас заметят.
С тех пор когда Верс соблазнил Харишу, уединиться вдвоем было всё проще и проще. Во дворце царил обоюдный сговор. Чем Тим и пользовался, продолжая вербовать Лейлу.
Сегодня, пусть и не словами, она подтвердила, что у возникающей слабости есть конкретные причины. О которых ей известно. Тим предположил, что это может быть связано с тремя вещами. Первая — пребывание в этом мире, не зря же тут все мужчины померли. Второе — секс. Третья — дети. Времени прошло достаточно, чтобы появились первые беременные. Если допустить, что не каждая девушка, которая уходила из дворца, понесла, то частота накатывающей слабости плюс-минус должна была совпасть.
Точный ответ Тиму был не особо важен. Раз у них что-то забирают или медленно убивают, принося в жертву, пусть и приятным образом, то пора было это заканчивать. Целью же его слов было вызвать жалость и эмоции. Подтолкнуть Лейлу помочь сбежать.
Прошло уже достаточно времени, чтобы оба парня восстановились. Сейчас они были не на пике, всё же нормальные тренировки отсутствовали, но это куда лучше того состояния, с каким они сбежали от ситкаров.