Постаралась выдержать этот взгляд, когда Влад медленно приближается ко мне. Мы словно танцевали странный вальс: он делал шаг ко мне, а я отступала — и это в гробовой тишине, не разрывая зрительного контакта. Внезапно на моём пути отступления обнаружилась дверь, о которую неловко стукнулась спиной и ягодицами. Владлен улыбнулся, радуясь, что загнал меня в ловушку.
— Ну что, Мария Ивановна, вот вы и попались!
Его сильное тренированное тело будто заполнило весь кабинет, нависая надо мной. Не думала, что он такой высокий, рядом с ним я совсем Дюймовочка.
— Интересно, и что в тебе находят мужики? Говорят, ты получаешь чаевых даже больше, чем Наташка, только никогда не выходишь за ними лично. Это так?
Я кивнула. Ну не объяснять же ему сейчас, что я ограничивала своё общение с посетителями только танцем, хотя регулярно получала через официантов короткие записки с обозначением суммы, которую готов заплатить очередной толстосум за ночь со мной.
— Возможно, на тебе слишком много одежды и слишком мало косметики? Пожалуй, я знаю, как это исправить. Завтра вечером ты будешь танцевать для меня. Оденься поприличней. Вернее — неприличней.
Он усмехнулся, зная, что может сейчас требовать от меня всё, что пожелает. Владлен отступил на шаг, чтобы рассмотреть меня получше.
— А может и не ждать до завтра, а трахнуть тебя прямо сейчас?
Он придвинулся ещё ближе, чем изначально, буквально впечатывая меня в дверь. Крепкие пальцы подняли подбородок вверх, зажмурилась и почувствовала, как его горячие губы прикоснулись к моим, затем скользнули по щеке; его дыхание обожгло шею, заставляя тело покрыться мурашками. Влад запустил кисть мне в волосы, собирая их в хвост, теперь он сам определял мой наклон и поворот головы, я была вынуждена подчиняться этой властной руке. Его язык слегка дотронулся до ушка, аккуратно прошёлся по внешней части раковины, а в следующий момент услышала почти звериный рык, и он прикил мою мочку чуть выше серёжки.
От неожиданности я вскрикнула и инстинктивно отстранилась от него, делая небольшой шажок в сторону, который тут же отозвался резкой болью в многострадальной щиколотке. Перед глазами потемнело, а кабинет начал медленно кружиться.
— Что с тобой?
Сквозь пелену дурноты услышала взволнованный голос босса и вдруг увидела его где-то совсем под потолком: оказывается, я просто сползла по двери.
— Ногаааа… — промычала еле разборчиво, всеми силами стараюсь удержать ускользающее сознание.
Я куда-то летела, парила над землёй, словно свободная птица. Ах, как бы хотелось улететь из этого города, туда где море и нет проблем. Но вместо песчаного пляжа обнаружила себя лежащей на диване в кабинете Владлена, а самого начальника, склонившимся над моей щиколоткой и что-то бубнящего в телефон.
— Да, Борис Борисыч, заметный отёк и даже покраснение, хотя, может, обувью пережала. Везти сразу к вам? Может, ей обезболивающего или виски? А то сознание потеряла и бледная, как привидение. Всё, вас понял.
— Не надо никуда меня везти, мне работать нужно, — сделала неуверенную попытку поднятья из трясины дивана.
— Совсем долбанулась? Точно с головой не в порядке! Сейчас тебя отвезут в больницу, и ты будешь там столько, сколько я скажу. И не надейся, что за это время забуду о том, что ты покажешь мне все свои таланты в танце.
Глава 11
Я смутно помнила, как меня привезли в больницу, лишь руки Владлена, укладывающего меня в машину, словно ребёнка в колыбель. Сквозь дымку беспамятства проскальзывали нечёткие образы людей в белых халатах, прохладные прикосновения к щиколотке и мужской нудный голос, бубнящий о том, что так работать невозможно.
Утреннее солнце щекотало ресницы и нос, призывая проснуться и открыть глаза. Первый десяток секунд я не понимала, что происходит вокруг и почему оказалась в белоснежном безмолвии. «Так это же больница, вот почему так пахнет чистотой!» — я с детства знала, что такое аромат хлорки и «белизны» для белья: мама была неподкупна в таких вопросах — простой стирки и уборки было мало, нигде не могло быть и места для микроба или бактерии. Это был запах дома…Стерильный и химический.
События вечера всплывали в моей памяти зыбкими образами. Но хорошо запомнила лишь взгляд Владлена, обещавшего, что я не выйду без палаты без его разрешения. Первым желанием было сорваться с места и бежать подальше. Этот мужчина внушал мне настоящий страх, к которому примешивалось какое-то чувство, которое не получалось сформулировать.