Я же, пользуясь темнотой, незаметно скинула туфли и чуть не застонала от облегчения. Вот оно — простое женское счастье. Для полного блаженства еще бы лифчик расстегнуть, надавил так — сил нет. Но эту манипуляцию незаметно не проведешь, да и как застегивать потом? Разве что Лисовца попросить. Представляю его выражение лица в ответ на такую просьбу.
— Мне кажется, вам не помешает еще один бокал шампанского, — отвлек меня Роман от размышлений о скудоумии производителей женского нижнего белья. — Я помню — сладкое! Сейчас принесу.
Блеснул белозубой улыбкой и исчез быстрее, чем я успела возразить.
— Ой, ну и ладно, иди куда хочешь, — махнула рукой вслед ушедшему кавалеру.
Мне же лучше. Наконец-то расслаблю мышцы пресса, откинусь на спинку лавочки и вытяну ноги хоть на пару минут. Какое блаженство! Прикрыла глаза и позволила себе немного помечтать о совместном будущем с Романом.
Когда в мечтах мы с ним встречали новорожденного внука из роддома, в тишине аллеи отчетливо разнеслись звуки шагов. Нужно бы выпрямить спину, сесть изящно, как леди, а не квашней растекаться по лавке. И втиснуть измученные ступни в туфли.
Открываю глаза и натыкаюсь на холодный взгляд серых глаз. Напротив меня с самым суровым видом стоит Виктор Эдуардович. Мечты о красавчике Романе мгновенно смыла без следа волна паники, оставив только одно желание — оказаться сейчас как можно дальше от этого места.
Но то, что происходит дальше, пугает настолько сильно, что все предыдущие переживания кажутся незначительными.
Игнатов молча смотрит на меня и, клянусь, никогда прежде я не чувствовала себя настолько беззащитной. Его взгляд сканирует, препарирует, раскладывает на атомы.
Поза у него расслабленная, кисти рук спрятаны в карманах брюк, но я нахожусь в диком напряжении и уверенна, что вся его внешняя расслабленность обманчива.
Пока я трясусь перепуганным зайцем под его пытливым взглядом, Виктор Эдуардович заканчивает свою игру в гляделки и оглушает меня вопросом, произнесенным спокойным и немного усталым голосом:
— Ну и что за маскарад?
Глава 5
Вопрос Игнатова поразил меня так, что на время лишил способности внятно мыслить и выражать эти самые мысли словами.
— А? Ээээ… Оо..
— Стало намного понятнее.
Он явно насмехался надо мной. А я продолжала глупо хлопать ресницами и агукать неразумным младенцем. Ну а что я должна ему сказать?
"Извините, я тут случайно притворилась вашей будущей снохой?" Нет уж! Пусть моя подруга-недотепа сама выпутывается из этой идиотской ситуации. Хотя она будет долго спорить насчет того, кто из нас недотепа.
Я вертелась на лавочке под твердым взглядом, как хвост ящерицы без хозяйки. Видели, как ящерица хвост отбрасывает? Этот хвост еще с минуту извивается, пока не погибнут все нервные окончания и перестанут посылать беспорядочные импульсы. Я могла бы себя сравнить с ужом на сковороде, но это не так. У ужа хотя бы голова есть. И мозги, наверное. Я же, умудрившаяся попасть в такой переплет, точно безголовая. И на большее, чем на хвост ящерицы не тяну.
Вот и кручусь. Заламываю руки, ковыряю свежий маникюр, тяжко вздыхаю и ничего, ну совершенно ничего не могу выдумать правдоподобного!
Брови Игнатова поднимаются все выше с каждым моим вывертом. Он даже вынул руки из карманов и задумчиво потер подбородок. Решает, гад, что со мной делать, не иначе. Дожидаться решения мне не хотелось. Почему-то показалось, что оно мне не понравится.
Поэтому, я собрала все остатки смелости, а вернее сказать — дурости, и вскочила с лавки, крепко прижимая клатч к груди, чтобы в следующую секунду ломануться раненым бизоном от Игнатова.
— Ты куда? — судя по голосу, он был очень удивлен.
Но разбираться с этим было недосуг. Ноги бы унести, и ладно.
— Извините… Мне надо… В туалет. — брякнула первое, что пришло на ум.
— Там нет туалета.
— Мне очень надо! — обернулась, потрясла клатчем в воздухе и понеслась рысью по лужайке вглубь парка.
Домчалась до ближайших деревьев и спряталась за чем-то раскидистым и, как оказалось, колючим. Голые ноги ощутимо оцарапало, кожу защипало, ну а я зашипела, но мужественно полезла сквозь ветки, чтобы лучше разглядеть происходящее.
Виктор Эдуардович стоял на прежнем месте и все так же тер подбородок. К нему подошли двое мужчин, коих я сразу наградила кличками Громила 1 и Громила 2. Они о чем-то спросили Игнатова и он отрицательно покачал головой. Я наклонилась еще чуть вперед. Любопытство — страшный порок, знаю. И я за него тут же была наказана. Может, шампанское тому виной, а может отсутствие природной грации, но тело подвело меня, потеряв равновесие. И, предотвращая падение, это самое тело ухватилось за ветку. Идея была так себе, честно сказать. Ветка оказалась весьма неприветлива и шипаста. Лучше бы в куст упала. Хотя тут еще вопрос, что лучше — расцарапанная морда или рука.