— Ну да, ну да, мир иллюзорен, — глумливая гримаса исказила черты Василисиного лица. — Плавали, знаем. Мысль порождает материю и всё такое.
— А ты полагаешь, что мир материален? — улыбочка Вениамина по своей язвительности ничуть не уступила Василисиной гримасе. — Буду просто счастлив услышать твои аргументы в пользу этой гипотезы.
— Простите, Вениамин, — Василиса бросила надменный взгляд на заигравшегося философа, — но я пришла к Вам не для того, чтобы побеседовать о строении мироздания, у меня имеется конкретная проблема. Бабушка уверяла, что Вам не составит труда провести какой-нибудь магический ритуал, который защитит меня от злого рока, и я ей поверила. В конце концов, я же не прошу Вас создать специально для меня новый кубик, просто переставьте кубики так, чтобы вывести меня из-под удара.
— Увы, всё не так просто, — маг сочувственно улыбнулся, отчего у Василисы по рукам и ногам побежали мурашки. — Я постараюсь объяснить, если позволишь, но для этого мне снова придётся обратиться к наглядному примеру с книгой. Ты же не станешь спорить с тем, что у каждой книги имеется сюжет, правда? — Василиса покорно кивнула, пока не понимая, куда клонит Вениамин, но уже подозревая, что ничем хорошим его иносказания для неё не закончатся. — В полном соответствии с авторским сюжетом книжные герои переживают определённые события в своей жизни, страдают, радуются, влюбляются умирают и даже убивают. Как ты думаешь, деточка, могут ли персонажи выйти за рамки сюжетных линий? Уж прости меня за этот риторический вопрос, — повинился маг, — не удержался от эффектного аккорда.
— Я угодила в такой сюжет? — голос Василисы дрогнул, выдавая её волнение.
— Аркан «башня» — это тот самый рок, от которого не спрятаться, — подтвердил её опасения маг. — Если какое-то событие прописано в сюжете твоей судьбы, то оно случится, как бы ты ни старалась защититься.
— Вы на полном серьёзе утверждаете, что вся наша жизнь расписана заранее? — в глазах Василисы сразу же вспыхнул огонёк сомнения. Она никогда не верила в предопределённость и презирала фаталистов.
— Нет, не вся, — возразил Вениамин, невольно присоединяясь к её жизненной позиции. — Согласись, ни один автор не станет расписывать каждую секунду жизни своих героев, ведь такое занудство никто не стал бы читать. В сюжете книги прописаны только значимые события, а в остальное время персонажи живут по своему усмотрению.
— Значит, вне сюжета наша жизнь определяется нашей волей, — сделала поспешный вывод Василиса.
— Не совсем, — маг немного замялся, словно раздумывал, стоит ли открывать любопытной клиентке все свои тайны, — есть ещё один фактор, который влияет на нашу жизнь и который мы обычно называем кармой.
— Но ведь это и есть та самая предопределённость, — обиделась Василиса.
— Нет, карму создаёт вовсе не автор книги, это делаем мы сами, — Вениамин опять сочувственно улыбнулся, вызывая очередной забег мурашек по конечностям своей клиентки, — а потому имеем возможность ею управлять, конечно, только в том случае, если понимаем алгоритмы её работы. Если бы твоя проблема лежала в области действия кармических законов, я смог бы предотвратить или как минимум ослабить удар, но, к сожалению, это не так.
— Ладно, я поняла, — Василиса устало вздохнула и поднялась на ноги. — Спасибо за то, что всё объяснили, и за сочувствие тоже.
— Не стоит сразу себя хоронить, деточка, — Вениамин взял её за руку и снова усадил в кресло, — аркан «башня» вовсе не означает гибель, хотя и не исключает такого исхода, он просто предрекает крушение жизненных устоев, которые мешают тебе прийти к истине. Да, это будет болезненно, но не обязательно фатально.
— Вы не понимаете, — Василиса вырвала свою руку, и в её глазах сверкнули гневные молнии, — я боюсь не смерти, а этой Вашей безысходности. И не нужно меня уговаривать принять свою судьбу, я всё равно буду искать выход, даже если кому-то это кажется ребячеством.
— Но почему? — в голосе мага прозвучало откровенное недоумение. — Разве не разумнее смириться и приготовиться к предстоящим испытаниям, а не пытаться бороться с неотвратимым?
— Смирение — это не про меня, — фыркнула Василиса, — я не фигура на шахматной доске, я игрок.
— И в какие же игры ты играешь, деточка? — Вениамин скептично прищурился, как бы давая понять своей посетительнице, что заценил пафос её заявления, но не может относиться серьёзно к его содержанию. Как ни странно, его откровенная насмешка Василису ничуть не задела и даже не заставила поумерить свой апломб.