Выбрать главу

Одно дело, если бы Квай-Гон был одним из ученых Храма и посвятил всю свою жизнь исследованию древностей. Тогда, по крайней мере, Оби-Ван знал бы, во что ввязался. Но практически во всех прочих отношениях Квай-Гон Джинн был реалистом, человеком прямолинейным и практичным. Порой даже чересчур.

«Что толку от идеалов, если они не соответствуют вселенной, в которой живем? – спросил однажды Квай-Гон. – Если внутренние убеждения говорят нам одно, а потребности реальных жителей состоят совершенно в ином, разве может вставать вопрос, к чему прислушиваться?» В устах Квай-Гона все это звучало очень возвышенно, но на самом деле означало нечто вроде: «Вполне позволительно “позаимствовать” корабль у преступников, если очень нужно». Или: «Если я смогу выиграть независимость этого племени в кости, то можно продать лучшее одеяние падавана, чтобы купить фишек для игры».

Нет, интересы Квай-Гона были какими угодно, только не научными. Просто у него имелось два хобби: древние языки и древние пророчества. Оба исключительно нудные, и оба требовавшие огромной подготовительной работы, которая ложилась на плечи ученика.

Оби-Ван спохватился как раз в тот момент, когда раздражение готово было перерасти в гнев. Не его дело диктовать учителю хобби и интересы. Его дело – помогать учителю, и если для этого нужно нарыть еще несколько стародавних свитков и голокронов, – пускай.

* * *

Вечером, в комнатах Квай-Гона, Оби-Ван отважился заметить:

– Насколько я могу судить, учитель, эти пророчества звучат… крайне туманно.

Квай-Гон оторвался от записей, которые принес Оби-Ван. Его длинные волосы, каштановые с проседью, были распущены и лежали на спине: признак того, что он намеревался скоро идти спать. Но он никогда не отказывался удовлетворить любопытство ученика.

– Так ты выучил староалдераанский?

– Не совсем… но я нахватался достаточно слов, чтобы примерно представлять, какие тексты собираю. – Оби-Ван нервно потеребил падаванскую косичку, но тут же спохватился. Это была плохая привычка, от которой он надеялся избавиться. – Одно из этих пророчеств звучит примерно так: «Та, кто родится во тьме, породит тьму». Непонятно, ни кто она такая, ни какого рода тьма имеется в виду, ни когда это вообще случится. Или вот: «Когда воссияет кайбер, который не кайбер, время пророчества приблизится». Что это за пророчество, которое предсказывает время пророчества? Или вот это… – Оби-Ван постучал по грани голокрона пророчеств, который Квай-Гон за время его ученичества брал из Архивов не менее десятка раз. – «Когда праведные утратят свет, давно умершее зло вернется». Тут так расплывчато, что речь может идти о ком и о чем угодно! А вся эта чушь об «избранном»…

– Твои сомнения можно понять, мой падаван, – сказал Квай-Гон. – Бесспорно, их разделяет большинство сегодняшних джедаев, включая Совет, – сухо добавил он. – Но я бы не стал отмахиваться от всего этого как от простой «чуши».

Оби-Ван скрестил руки на груди:

– Почему же? – заметив сердитый блеск в глазах учителя, он поспешно добавил: – Я спрашиваю без сарказма. Мне действительно интересно. Зачем нам прислушиваться к этим пророчествам? Мастер Йода всегда учит, что будущее в лучшем случае туманно.

К удивлению юноши, Квай-Гон медленно кивнул:

– Ответ на твой вопрос… сложен. Позволь мне собраться с мыслями, и я дам тебе объяснение, которого ты заслуживаешь.

Оби-Ван был доволен, что как минимум заставил учителя задуматься. Мало что Квай-Гон любил больше, чем хороший вопрос. Оби-Вану порой казалось, что если бы он задавал вопросы день-деньской, обучение проходило бы куда легче.

Квай-Гон закрыл глаза, по-видимому, войдя в легкий медитационный транс. Оби-Ван понял, что придется подождать.

Впрочем, ожидание в комнатах учителя не было неприятным. Они были маленькими и простыми, как и все жилища джедаев, и все же их было невозможно спутать ни с чьими другими. Оригинальные, как мало что в Храме, они отражали личность своего обитателя. Квай-Гон имел привычку привозить разные мелочи с планет, где они побывали: то вынесенный морем кусок дерева, то мягкое тканое одеяло. Со временем этих сувениров набралась целая коллекция. Оби-Ван знал, что ветровые колокольчики родом с Гаталенты, гладкие камни для медитаций – с Рилота, а чайный набор с изящными чашками цвета зеленого нефрита был подарен Квай-Гону какими-то байволлами в благодарность за то, что он выручил их попавший в беду корабль.

И это были только напоминания о тех приключениях, в которых участвовал Оби-Ван. Обводя взглядом комнату и рассматривая незнакомые предметы, стоявшие на полках и по углам, юноша заново осознал, как много мест посетил Квай-Гон, сколько всего совершил. Каким бы нетипичным джедаем ни был Джинн, Оби-Ван знал, что ему повезло с учителем. Оставалось лишь придумать, как сделать так, чтобы и Квай-Гон решил, что ему повезло с учеником.