Я злобно зыркнул на Яну, та виновато втянула голову в плечи: поняла, что ляпнула немного не то.
— Давайте по порядку, — нас нагнал Лоенко. — Кто такие, откуда, куда шли?
Поняв, что рядом с этими ребятами лучше не строить из себя шибко умного (ну, не любят они такое обращение!), я решил закосить под простачка.
— Из Младова мы. Это дочка моей… Моей начальницы. Мы здесь просто гуляли. Слышали про взрыв и решили посмотреть.
— Я ничего не слы… — начала было Яна, но вовремя спохватилась, увидев выражение моего лица.
— Откуда слышали? — деловито спросил Канин.
— Да все говорят… — я неопределенно махнул рукой.
— Кто — все?
— Да все…
— Ну, кто же? — настаивал старлей. — Кого из местных жителей вы знаете? Из Злобино? Из Мальцево? Или, может, из Ковынево?
— Я знаю мальчика из Мальцево, — снова влезла Яна. — Гриша Антипенко. Он мой одноклассник бывший, мы с ним… Ой, нет, он из другого Мальцево. То Мальцево дальше, в Зубцовском районе… Извините, я запуталась.
«Похоже, за машиной придется возвращаться отдельным рейсом, — грустно подумал я. — И не факт, что сегодня».
Пришлось ехать вместе с сотрудниками правопорядка в город, в отделение. Там нас деликатно досмотрели, изъяли документы, телефоны и мой пистолет. Затем, разместившись в тесной прокуренной каморке (в похожей я проходил практику на втором курсе, еще в бытность моей учебы в Питере), следователи начали допрос. Точнее, пока что опрос.
— Без протокола? — удивился я.
— Не выделывайся, — Лоенко положил передо мной лист бумаги и ручку. — Если то, что, вы расскажете, не покажется мне интересным, никакого протокола не понадобится. Просто побеседуем, может, кое-что запишем. Сереж, пробей их по базе.
— Без проблем. Документы их у тебя?
«Ну почему почти всех полицейских зовут Сергеями? Мало мне было одного Лопарева? А эти вон сразу оба Сергеи».
— Да, держи, — мой паспорт и Янин ученический билет перекочевали за соседний стол. — Итак, Филипп Анатольевич, двадцать восемь лет, женат, детей нет, постоянно проживает в городе Москве — начнем с вас. С чем связано ваше появление на берегу реки Гороховец двадцать четвертого января сего года?
— То бишь, сегодня?
— Да, сегодня. Сегодня ведь двадцать четвертое января.
— Да, — согласился я. — Двадцать четвертое. Понедельник.
— Слушай, друг, не надо паясничать, — Лоенко нервно забарабанил пальцами по столу. — Не думай, что раз ты заканчивал юридический вуз, тебе все сойдет с рук. Здесь не столица, а я — не твой дружок по факультету. И церемониться с тобой не стану. А потому отвечай прямо на поставленные вопросы.
Второй раз в его голосе послышалась скрытая угроза, и я предпочел не шутить.
— Мы пришли посмотреть место взрыва. Из любопытства.
— Откуда вы узнали про взрыв?
— Услышали.
— Откуда?
— Не могу сказать.
— А я думаю, что можешь.
Ну и взгляд! Как канцелярское шило. И глазом моргнуть не успеешь — проткнет насквозь. Может, их и вправду учат оказывать психологическое давление на подозреваемых? Охотно верю. Но, как бы не было тяжело под его взглядом, правды говорить нельзя. Не оценят они искренности.
— Я был там впервые в жизни.
— Это не ответ на вопрос.
— В интернете прочитал.
— Ладно, допустим, — неожиданно смягчился Лоенко и вдруг резко сменил тему. — А что вы можете сказать относительно беспорядков пятнадцатого января?
— Если вы насчет бесовской субботы, то скрывать это причин не вижу: я там присутствовал.
— То есть, причины скрывать информацию относительно вашего пребывания у Гороховца вы видите?
— Я этого не говорил, — максимально равнодушным голосом ответил я, мысленно откусывая свой дурацкий язык. — Я лишь хотел сказать, что присутствовал на беспорядках.
— В какой роли?
— В роли случайного свидетеля.
— Не пострадали?
— Нет.
— Вам повезло, — заметил Лоенко. — Многие мужчины были избиты и сильно. У вас вот оружие… Вы пускали его в ход?
— Не понимаю вопроса, — я не выдержал и отвел взгляд. — Пускал ли я его в ход вообще или конкретно в день беспорядков?
— Меня интересует лишь, стреляли ли вы из него за время вашего пребывания в Младове. Учтите, у нас есть несколько образцов пуль, извлеченных из тел раненых. В том числе несколько травматических.
— Ну… Ладно, хорошо, — скрываться больше не имело смысла. — Я стрелял из него. Один раз. В парня в маске, который приставал к девушке. Да, я знаю, что должен был сообщить об этом в органы, но не стал.
— Вот оно что, — несмотря на попытку выглядеть невозмутимым, капитан нервно притопнул ногой под столом. — Попали?
— Да, попал. В ногу.
— Вот так так… Это нужно проверить.
— Проверяйте, я не против.
— Еще бы вы были против.
— Серый, ты зацени, — зарождающуюся перепалку прервал удивленный голос Канина. — Я тут прогнал информацию о Лазареве: пассажир-то нам достался непростой!
— Что ты имеешь в виду? — Лоенко отвлекся от сверления меня взглядом и повернулся к коллеге, стараясь сбоку рассмотреть буквы на экране его монитора.
— Да то, что, если верить базе данных, его дважды пытались замести… То есть, привлечь к ответственности… И оба раза дело закрывали на ровном месте. Смотри. Октябрь одиннадцатого: в отношении Лазарева Ф.А. возбуждено дело о нападении на сотрудников полиции Лопарева и Рощина, Псковская область. Объявлен в розыск. Дело закрыто два месяца спустя за отсутствием состава в действиях подозреваемого преступления. А Лопарева и Рощина, кстати, осудили за… Ох, ничего себе! Одиннадцать эпизодов… Да тут на целую ОПГ материала хватит! Ладно, дальше. Июль тринадцатого: в отношении Лазарева Ф.А. возбуждено дело о похищении некоего Всеволода Новикова — гражданина Германии, между прочим. А также: совершение разбойного нападения на частный жилой дом в Воскресенском районе Московской области… Причинение тяжкого вреда здоровью в отношении двух или более лиц… И, до кучи, поджог другого частного дома. Все дела закрыты… За отсутствием в действиях подозреваемого состава преступления! Эй, Лазарев Ф.А., ты что за Фантомас такой на нашу голову свалился?
— Обычный такой Фантомас, — пожал я плечами, стараясь не смотреть в сторону потерявшей дар речи Яны.
Лоенко поднялся с места, подошел к компьютеру, замер перед монитором. Читал он долго, вдумчиво, возможно, не один раз перечитывая заинтересовавшие его моменты. Надо же, а я и не знал, что в анналах Министерства внутренних дел на меня собрано такое объемное досье. Ладно, бог с ним. Зато теперь они трижды подумают, прежде чем что-то мне сделать. Дурная слава — тоже слава, что ни говори.
Я оказался прав, но лишь отчасти. Когда капитан вернулся на свой стол и продолжил беседу, тон его заметно изменился от пренебрежительно-самоуверенного к напряженно-осторожному. Так-то дядя. Хотя, какой он дядя: мне ровесник. Ну, может, на пару лет старше. Это я по старой памяти себя к двадцатилетним отношу. Пора уже взрослеть.
Однако возвращение с небес на землю состоялось гораздо раньше, чем я хотел бы надеяться.
— Ну, что же, Филипп Анатольевич, — Лоенко смял лежавший перед ним чистый лист и швырнул его в урну. — Вижу, что без протокола с вами разговаривать бесполезно. Значит, пока что придется вас отпустить. И вашу подружку тоже.
— Это радует, — степенно ответил я, пока еще не чувствуя подвоха.
— Тем не менее, у меня есть основания подозревать, что из вашего пистолета был ранен один из пострадавших во время беспорядков пятнадцатого января. Оружие я заберу. На экспертизу.
— Я бы не хотел с ним расставаться…
Еще как не хотел бы: с таким населением, как здесь, впору покупать пулемет.
— Лицензия на ношение у вас с собой?
— Эмм… Она осталось в машине.
— То есть, лицензия в машине, а пистолет здесь, с вами?
— Вы сами забрали меня! — возмутился я. — Я сюда ехать не собирался.
— Допустим, — смягчился капитан. — Но в любом случае, до выяснения обстоятельств произошедшего вы не имеете права носить оружие с собой.