Кончился урок. Учитель, выходя из класса, услышал, как новичок громко, вызывающе сказал:
— Не люблю математику. Скучный предмет!
Через четыре дня в девятом классе снова был урок тригонометрии. На этот раз учитель, объяснив новый материал и дав задание на дом, достал из портфеля аккуратно связанную стопку писем.
— Некоторые считают, — сказал он, внимательно посмотрев на новичка, — что математика — это скучный предмет. Чего, мол, в ней интересного? Одни формулы, цифры да значки. То ли дело, например, география, или история, или литература. Там речь идет о живых людях, событиях… Верно? А?!
Класс замер и насторожился: слишком уж необычным были эти слова учителя. В классе все любили математику, было непонятно, что имел в виду Михаил Андреевич. Старый учитель улыбнулся, взглянул на ребят и продолжал:
— А вот, представьте себе, что мы без этой «скучной» науки не смогли бы бить фашистов так, как их сейчас бьют наши бойцы.
Я уж не говорю о том, что без математической формулы не построишь ни танка, ни самолета, а если и построишь, то такой самолет летать не будет. Война сейчас, дети мои, идет такая, что одним громким криком «ура» врага не одолеешь! Нужны большие, прочные знания. И, оказывается, без математики и воевать нельзя! Вот послушайте-ка, что пишут мне с фронта мои бывшие ученики. Вот письмо Левы Бакунина. Всего два года назад он окончил школу, а теперь уже лейтенант-артиллерист, участвовал во многих боях, был ранен и снова вернулся встрой. Вот что он пишет:
«Мне, как лейтенанту-артиллеристу, часто приходится сталкиваться с вопросами тригонометрии, когда мы ведем по врагу прицельный огонь. Каждый раз я с величайшей благодарностью вспоминаю вас и школу, вспоминаю, что не всегда все гладко было у меня, но ваша требовательность заставляла меня доводить дело до конца. А это самое главное…»
Учитель оглядел сразу посерьезневшие лица ребят и достал второе письмо.
— А вот что пишет другой мой ученик, командир «Катюши», орденоносец Николай Сахаров:
«Михаил Андреевич, я любил математику, любил ваши уроки, и здесь, на фронте, мне очень часто приходится сталкиваться с этой наукой. Когда на страх врагу поет моя «Катюша!», когда узнаешь, что залп точно накрыл проклятых фрицев, всякий раз вспоминаешь вас… Сейчас мы стоим на отдыхе, и я временно работаю топографистом. Для этой работы также нужны тригонометрия и геометрия…»
— А вот это письмо от Васи Сафронова:
«Я служу в артиллерии. Работа такая, что без знания тригонометрии, особенно раздела «Тригонометрическое решение треугольников», никак не обойдешься. Я очень благодарен вам за полученные в школе знания».
— Здесь у меня еще много писем, и написали их люди самых разнообразных военных специальностей: и артиллеристы, и саперы, и связисты, и моряки, и летчики.
Летчик Константин Долгодворов пишет, например, что математика нужна ему, чтобы правильно рассчитать курс боевого самолета и точно отбомбиться; морякам эта, так называемая «скучная» наука помогает вести корабли. Все письма я вам читать не буду, потому что их очень много. Но я полагаю, что это и ни к чему. Думаю, что вы все достаточно представляете себе громадную роль математики в военном деле. А в мирном строительстве?.. Вот кончится война. Замолкнут пушки. Люди вновь вернутся к мирному труду — восстанавливать разрушенное и строить новое — возводить мосты и заводы, строить новые электростанции и города, прокладывать железнодорожные магистрали и каналы. Разве без знания математики мы сможем сделать все это? Разве может обойтись без математических формул какая-нибудь отрасль техники? Да разве может быть «скучной» наука, которая необходима человечеству, буквально, как воздух?!
С каждым уроком менялось у новичка отношение к математике, постепенно рушились и исчезали бесследно ставшие обычными для него представления об этом предмете. Уроки алгебры, геометрии, тригонометрии все больше и больше интересовали юношу. Они были совсем не такими, как в той прежней школе. Да и Михаил Андреевич был совсем непохож на прежнего учителя. Михаил Андреевич не любил читать длинных нотаций ученикам. Но он умел двумя-тремя фразами так пристыдить нерадивого школьника, не выучившего урок, что тот во что бы то ни стало наверстает упущенное и больше никогда не решится огорчить любимого учителя.
Уроки Михаила Андреевича всегда проходили живо и интересно. Материал он объяснял просто и ясно. Любовь к своему делу чувствовалась в каждом слове учителя. И это заражало и увлекало его учеников.