Ребята остановились и вопросительно поглядели на своего руководителя.
— Вот что, ребята, — поняв этот молчаливый вопрос, сказал Владислав Антонович. — Раньше времени нос вешать не годится и отступать перед первой же трудностью тоже не следует. Я думаю так: придется протащить лодки волоком. Неподалеку отсюда в Юрюзань впадают река Березяк и ключ Каменный, там нам будет легче. Ну, как, согласны?
— Конечно, потащим! — дружно согласились экскурсанты.
— А теперь, — продолжал директор, — нужно разбиться на команды, и каждой команде выбрать себе капитана. Лодок у нас четыре, значит, и капитанов должно быть четыре.
— А вам, Владислав Антонович, мы присвоим звание адмирала, — крикнула Таня Абаимова.
— Верно! — поддержали ее ребята. — Пусть Владислав Антонович будет адмиралом!
— Ну, хорошо, — улыбнулся директор. — Адмирал так адмирал! А теперь за дело!
И флотилия из четырех лодок растянулась по реке. Странное это было зрелище. Среди больших, острых камней, как среди торосов, в узеньком фарватере реки, под дружное пение «Дубинушки» тридцать два человека волоком тащили большие тяжелые лодки. Ноги ребят скользили по поросшим зеленым мхом камням. Экскурсанты то и дело оступались, теряя равновесие. Хорошо еще, что юные путешественники предусмотрительно обулись в лапти. Ступать босыми ногами по каменистому дну было бы невозможно.
Едва ребята оставили за поворотом окраинные домики Тюлюка, как им повстречались два деда. Седобородые, загорелые дочерна, они стояли на берегу и, глядя на странную флотилию, посмеивались.
— Глянь, ты глянь, Кузьмич, чего выдумали! Ха-ха-ха! — заливался один из них, высокий и худощавый, с окладистой бородой. — Реку курица пешком перейдет и ног не замочит, а они плыть надумали!
— А ты глянь, — отзывался другой, — как у них корабль-то прозывается. Гляди, как шельмецы назвали: «Вперед»! Ха-ха-ха! Ну, я тебе скажу, на этой самой «Вперед» они далеко не уедут!
— И чего вы, деды, смеетесь?.. — обозлился капитан лодки Гена Буслаев. — Смеяться, конечно, легко, а вот тащить лодки трудновато… Так что нам не до смеху…
— А ты не серчай, милок, — сквозь смех добродушно сказал, худощавый старик. — Ведь мы к чему смеемся? А к тому, что всякое дело надо с умом делать, К лодкам этим вас как-будто никто не привязал, а вы волокете их по дну на себе. Ведь это ж курам насмех!
— К лодкам нас никто не привязал… Это верно, — продолжая разговор с дедами, заявил Гена. — Но мы сами решили добраться до большой воды… и доберемся!.. Мы упорные! Верно, ребята?
— Верно! Верно!.. — хором закричали школьники. Старики только покачали головами.
Однако продвигаться вперед было очень трудно. За весь день, с раннего утра и до позднего вечера путешественники «проплыли» всего… три километра. Когда на привале отрядный радист Володя Климанов установил антенну, и из приемника очень знакомый голос артиста пропел «Капитан, капитан, улыбнитесь», то даже это никого не развеселило. Измученные ребята хотели только одного: спать, спать и спать…
На следующий день штурмом взяли четыре километра, еще через день — пять. Темпы нарастали. За эти несколько дней похода ребята похудели, почернели под палящими лучами солнца, руки у многих были поцарапаны, покрылись мозолями и ссадинами; одежда на многих ребятах порвалась, лапти от долгого пребывания в воде развалились. Словом, когда ребята добрались, наконец, до деревни Петропавловки, они были похожи не то на сошедших с полотна репинских бурлаков, не то на разбойников…
На следующий день, рано утром, когда экскурсанты еще крепко спали в здании петропавловской школы, Владислав Антонович отправился на разведку. Результаты разведки были самые неутешительные. Путь впереди был такой же трудный.
Владислав Антонович знал, что проклятые перекаты должны скоро кончиться, кроме того, где-то в верховьях прошли дожди, и вода должна скоро хоть немного прибыть в реке, но хватит ли у ребят выдержки преодолеть этот последний десяток километров тяжелого пути? Что делать? Где выход?
Конечно, можно бросить лодки и идти пешком. Правда, он обещал леспромхозу доставить лодки обратно в Юрюзань, но там поймут, поверят и даже не упрекнут его, если он явится без лодок. Но разве это выход из положения? Он должен воспитывать в подростках настойчивость, упорство, а разве не в борьбе с препятствиями вырабатываются эти качества, необходимые советскому человеку — строителю новой жизни?!
Ученикам восьмого-девятого классов, комсомольцам, пора знать, что жизнь — это не одно удовольствие, что на жизненном пути встречаются препятствия и трудности и надо не бояться этих трудностей, а уметь их преодолевать.