Кроме него и Василия поблизости никого не было. Бухгалтер Модест Фомич сидел далеко. К тому же он был немного глуховат, так что вопрос явно относился к нему, Сережке. Поэтому, солидно кашлянув и стараясь говорить басом, он осторожно сказал:
— Должно быть, будет.
Бас у него, конечно, получился не настоящий, потому что Василий тут же участливо спросил:
— Ты что, простудился?
— Н-н-нет, я здоров, — запинаясь, смущенно ответил Сережка.
— А чего же хрипишь, как столетний дед?
— Это я так, нарочно.
— Нарочно? — Василий подошел поближе, всматриваясь в Сережкино лицо. — Постой, постой! Это ты что ли играл центром нападения сегодня на пустыре?
— Ага, я… А вы видели?
— Видел. Классно ты, брат, играешь! Со временем может выйти из тебя настоящий футболист… Что ж… давай познакомимся. Тебя как зовут?
— Сережка.
— Сережка?! Что ж это ты, друг, как неуважительно свою персону представляешь? Ну сказал бы «Сергей» или «Сережа», а то — «Сережка»!
Сережка, смущенный похвалой и этим замечанием, молчал, а Василий продолжал расспросы.
— В школе учишься?
— Учусь.
— В каком классе? В пятом или в шестом?
— В шестом.
— Ага, я так и думал…
Они поговорили еще минут пять о футболе, о погоде и других занимательных вещах, причем Сережка очень рассудительно, совсем как бухгалтер Модест Фомич, высказал весьма глубокое философское суждение о том, как хорошо было бы, если бы подольше простояла сухая погода, а потом бы уже сразу пришла зима, и его собеседник согласился, что это было бы хорошо. Потом Сережка рассказал о своих друзьях Илье и Витьке, а Василий заметил, что настоящая дружба — это великая вещь! И, наконец, Василий совсем неожиданно сказал: — А что мы, в самом деле, стоим тут. Пошли к нам что ли, там побеседуем. Хочешь ко мне в гости?
Еще бы! Конечно, Сережка хотел. Но все это вышло так неожиданно и просто, что он растерялся и ничего не смог сказать, а только молча кивнул головой…
В маленькой комнатке, куда привел его Василий, первое, что бросилось в глаза Сережке, это большой стол у окна. На нем стояла лампа с красивым зеленым абажуром. На столе было много книг, газет, тетрадей и каких-то бумажных свертков. Но все лежало в строгом образцовом порядке.
— Вот это и есть мои аппартаменты. Прошу садиться, — шутливо сказал Василий. Сережка не знал, что такое «аппартаменты», но все-таки сел на краешек стула и, чтобы преодолеть неловкость, стал разглядывать книги.
«Физика твердого тела» — прочитал он на одной из книг. «Русская техника» — значилось на другой толстой книге. Здесь были также «Химия», «Астрономия», «Немецкий язык», «История СССР», и на каждой из этих книг Сережка встречал одни и те же надписи: «Учебник для 10 класса средней школы».
Было непонятно, чьи же это учебники, если в квартире кроме Василия и его старушки-матери никто не живет, и кое-как набравшись храбрости, Сережка, не утерпев, спросил:
— А… а… чьи же это книги?
— Учебники-то? Мои. Я же в школу хожу.
Василий взял одну из книг и любовно погладил по корешку.
Сережка насупился. Стоило приглашать в гости, чтобы смеяться! Будто он, Сережка, не знает, что Василий работает на заводе.
— А ты чего надулся-то? — удивленно спросил Василий. — Думаешь, посмеяться над тобой решил? Вот чудак-человек? Да я же на самом деле в школу хожу. Только она для взрослых, и занимаемся мы по вечерам, после работы. Кончу вот десятый класс и в институт пойду. Очень хочется мне инженером стать. Как думаешь, получится?
— Должно бы, — солидно кашлянул Сережка, очень довольный тем, что с ним разговаривают, как со взрослым, понимающим человеком.
— Я тоже так думаю, — улыбнулся его собеседник, обнажая в улыбке белые ровные зубы. — Должно получиться! Потому что, если человек твердо решил чего-нибудь достигнуть, он в нашей стране обязательно этого добьется! Вот ты, к примеру, кем мечтаешь быть.
Сережка задумался на мгновение и робко проговорил:
— На завод бы мне…
— На завод? Что ж… желание похвальное. А что бы ты на заводе хотел делать?
— Токарем… как вы…
— Токарем? Как я? А ты видел когда-нибудь, как токари работают?
— А как же! Мы весной на экскурсии в заводе были. Я… я видел, как ваша бригада работает.
— Ну, и как, по-твоему, трудно работать токарем?.. Ты бы смог?
— А чего ж там трудного-то! — осмелев, сказал Сережка. — Конечно бы смог! Только бы дали!
— Вон оно что! — Василий с изумлением посмотрел на рыжую голову Сережки, словно только сейчас уразумел, что перед ним не кто иной, как Сергей Свистунов. — А чего бы ты у станка делать стал?