Петя и сам было хотел сказать, что нужно составить подробный список необходимого снаряжения, но, услышав приказание Валерки, возразил:
— Не в списке, товарищи, дело. Нам, дорогие товарищи, надо вот что придумать: во-первых, что мы будем делать, если разразится буран, во-вторых…
— Довольно болтать! — сказал Валерка, кладя перед Петей бумагу и карандаш. — Пиши!
Петя заложил руки за спину и уставился на Валерку:
— Чего ты тут, Валерка, командуешь? Ты что, командир?
— А чего ты всё болтаешь? Надо дело делать, а он всё болтает да болтает! Давай пиши!
— А я вот принципиально не буду писать! Принципиально не буду! И нечего тебе командовать. Нос не дорос.
Валерка пригнул голову и ссутулил плечи.
— Ты потише с носом-то! — сказал он, глядя на Петю исподлобья. — Я вот тебе покажу нос!
Петя вытянулся в струнку и даже привстал на цыпочки.
— А что ты мне сделаешь? Что ты сделаешь? — зачастил он пискливой скороговоркой.
Пантелей беспокойно вертел белобрысой головой:
— Ребята, ребята, ну чего вы там! Ребята, ну хватит! Ребята, чего вы, в самом деле?
— А чего он: «Нос не дорос»!
— А зачем Валерка командует? «Пиши да пиши»! Принципиально не буду.
— Ну, ребята, ладно вам, — говорил Пантелей. — Ну, давайте я буду список писать. Ведь поссоритесь, так вся экспедиция развалится. Ну, чего писать? А, ребята, чего писать?
Валерка сел на стул боком к столу:
— Нарты пиши и упряжь, — сказал он угрюмо, глядя куда-то в угол комнаты. — Потом керосинку пиши.
— Для керосинки керосин нужен, — не глядя на Валерку, сказал Петя. — Литра полтора.
— Пиши: керосину полтора литра, — проворчал Валерка.
Пантелей прилежно писал, склонив голову набок. Через десять минут ребята забыли о ссоре.
Поздно вечером Петя рассказал отцу и матери о затее с собачьей упряжкой. Он умолчал только о намерении ребят ехать в Соколовку целиной — сказал, что поедут по дороге.
Упряжь и сани готовили два дня. На третий день Петя вскочил в семь часов утра и сразу начал одеваться. Они с Валеркой и Пантелеем выбрали для обучения собак самое укромное место и решили прийти туда затемно, чтобы их не заметил кто-нибудь из поселковых ребят.
«Если хоть один мальчишка узнает, — сказал вчера Валерка, — вот увидите, со всего посёлка сбегутся. Какая там тренировка!»
«И ещё за нами в экспедицию увяжутся! — добавил Пантелей. — На лыжах пойдут провожать. Тогда никаких опасностей и трудностей не получится».
Только-только начинало светать, когда Петя вышел во двор. Небо было затянуто облаками, и мороз был совсем маленький. Из конуры вылез Шайтан и остановился перед Петей, позёвывая, потягиваясь и виляя чёрным косматым хвостом. Петя привязал к ошейнику кусок шпагата и повёл Шайтана на улицу.
Он благополучно, не встретив знакомых ребят, добрался до маленькой речки, огибавшей окраину посёлка. Противоположный берег речки был покрыт голыми кустами, сизыми от осевшего на них инея, а по льду реки тянулась санная дорога. Петя с Шайтаном спустился на лёд, прошёл по дороге сотню метров влево, затем свернул направо, в маленький овражек, склоны которого тоже были покрыты кустами. Здесь, на утоптанном снегу, стояли простые деревянные санки с приделанными к полозьям лыжами; возле санок переминались с ноги на ногу Валерка в своей шарообразной куртке и Пантелей в тулупе до пят. Валерка держал на поводке криволапую, приземистую и жирную собаку Леди. Пантелей привёл двух здоровых рыжих псов с глупыми глазами. Одного из них звали Бандит, а другого — Полкан.
Ребята поздоровались, поговорили минут пять об опасностях и трудностях будущей экспедиции, затем Петя сказал:
— Ну-с, приступим?
Уже рассвело. Было очень тихо. В воздухе плавали редкие снежинки.
Валерка расправил на снегу упряжь. Она состояла из длинного ремня, прикреплённого к санкам, и четырёх шлеек, привязанных к ремню попарно: две спереди, две сзади. Каждая шлейка была устроена так, что могла охватывать грудь, бока — и спину собаки.
— Давай запрягай, — сказал Валерка.
Пантелей взял подмышки Бандита и поволок его к нарте. Бандит, почуяв недоброе, прижал уши и упёрся всеми четырьмя лапами. Когда же хозяин всё-таки запряг его, он завизжал и начал метаться по оврагу.
— Петька, держи нарты! — крикнул Пантелей. — Я Полкана сейчас…
Петя одной рукой вцепился в санки, а другой продолжал держать шпагатик, привязанный к ошейнику Шайтана. Полкан оказал сопротивление ещё более яростное, чем Бандит, а когда Валерка принялся запрягать Леди, началась такая кутерьма, что, наверно, в посёлке стало слышно. Бандит и Полкан с воем бросались то в одну, то в другую сторону, так что Пете и Пантелею пришлось лечь на землю, чтобы удержать сани. Леди верещала и цапала Валерке руки. Видя это, Пантелей кричал: