— Ну вот и пришли, — улыбнулся он. — Видите, как просто?
Сейчас он не знал, где находится Разъезжая, хотя она была в нескольких домах от нас, в соседнем квартале. Я обратил внимание, что и одет учитель не по сезону. На нём не было ни куртки, ни пальто, а только вязаная домашняя кофта. Он явно продрог. Да и вообще был явно неухожен.
Я проводил учителя до порога его дома, но когда попытался войти в парадную, в глазах Виктора Саныча появилось нервозное опасение, и он напряжённо сказал, что благодарен за помощь, но дальше он сам. В какой-то миг мне показалось, что он узнал меня, но боится это признать.
Я был опечален. До конца недели эта встреча не выходила у меня из головы. Мне помнилось, что у Виктора Саныча было двое сыновей, и я не понимал, как они могли не озаботиться его безопасностью и позволить ему выходить одному из дома в таком состоянии. Я позвонил паре одноклассников, с кем не утратил после школы контакт, и они подтвердили, что да, при встрече с географом тоже заметили некоторые странности.
Потом дела закрутили-завертели меня. Я несколько раз собирался зайти к Виктору Санычу, проведать его, но так и не зашёл. И ещё двадцать лет пролетели, как один день. Уроки, уроки, уроки. Архаровцы с утра до ночи. Дневники, линейки, педсоветы, родительские собрания. Они съели мою жизнь.
Сегодня я снова вспомнил о нём. О своём учителе географии. Почему именно сегодня? Да просто вышел из магазина, расстроенный, что поспорил с продавщицей, и вдруг понял, что забыл дорогу домой. Стоял и тупо озирался по сторонам, пока ко мне не подошёл какой-то парень и я не спросил у него маршрут. А теперь я сижу на кухне, чищу картошку, но думаю о другом. Я пытаюсь вспомнить, видел я его когда-нибудь на своих уроках или это просто был случайный прохожий.