— Чайник вскипит, заваришь чай. Заварка вот, заварник там.
— Я знаю.
— Не сомневаюсь. Всё прошарила в прошлый раз?
— Я не шарилась у тебя. Но чай заваривала.
— Всё, я в душ. А ты ничего больше не трогай в моей квартире.
Зашёл в ванную и закрылся, а то ума хватит, ещё ко мне полезет сюда, греха потом не оберёшься. Снял мокрые носки, посмотрел на них тоскливо. Раньше я носки не стирал, ибо было западло. Выбрасывал и надевал новые. Сейчас об этом можно забыть. Ибо как сказал когда-то бровастый вождь Малой Земли — экономика должна быть экономной. Вот мы на носках и экономим. Постирал и повесил сушиться. Потом сам залез под горячий душ. Всё таки продрог с мокрыми то ногами. Ляпота! Ещё бы умницу и красавицу сплавить домой побыстрее и расслабится можно. Жена, блин. Одуреть! Да проще застрелиться сразу из крупнокалиберного миномёта, чтобы уж наверняка. Какой длины ей юбку носить???!!! Представил её в короткой юбчонке, когда она нагибается и нижнее бельё видно. Тут же фантазия нарисовала эту картинку, и что на неё смотрю не только я, но и ещё какие-то имбицилы. И мне это почему то не понравилось. Нет, пусть лучше длинные носит. И вообще какого хрена я об этом думаю? Макс, ты идиЁт? У тебя точно рядом с этой очкастой пигалицей мозг перегревается. Интересно, а что она там делает?
Вылез из ванной, вытерся на сухо, надел спортивные штаны. По привычке вышел голый по пояс и босиком, так как мои тапки были у Полины. На столе стояла кружка с парящим чаем. Тут же лежало печенье.
— Макс, у тебя что, кроме стрёмных пельменей и плавленного сыра ничего нет? Слава богу хоть печенье нашла. — Сказала Полина, сидя на подоконнике, спиной к окну.
— Нормальные у меня племени из сои и собачатины. Зато от туберкулёза помогает хорошо.
— Фу, какая гадость. А что, самому пельмени нельзя сделать? Мы вот дома дружно все пельмени лепим. Знаешь как вкусно!
— Чтобы пельмени самому сделать, надо мясо купить, на мясорубке накрутить, тесто завести. А у меня мясорубка из каменного века, ручная. Такой моя прабабушка мясо ещё молола. Пробовал я уже, думал у меня стол в спираль завернётся. Так что лучше я куплю готовые. Зато дёшево и сердито… Так, я не понял, а что за вид у тебя, Полина?
— А у тебя? Макс, а ты красивый, вон у тебя грудь какая и пресс.
— Я у себя дома! А вот ты чего разделась? Какого хрена?
— Макс, мне жарко стало. Чего ругаешься, я же не голая. Полувер твой большой нашла. Классно же на мне смотрится?
— Поля! — Я повысил голос. Достала уже! — Так нельзя, понимаешь?
— Почему нельзя? То, что я ещё маленькая, да? То, что мне нет 18, в отличии от моей сестры?
— Да не в этом дело, есть тебе 18 или нет. Ты же девушка! Так нельзя тебе вести себя.
— А как можно?
— Полина, пойми, ты же вешаешься на меня. Прёшь как танк. Это раздражает. Вот скажи, тебе приятен бы был парень, который постоянно к тебе липнет. Назойливый такой до одурения?
— Ко мне не липнут. Я таких сразу посылаю.
— Вот и с девушками так же. Нельзя так себя вести.
— Что ты всё заладил, нельзя, да нельзя. Научи меня, как можно?
— Я тебе что, учитель? — Сказав это, тут же понял какую хрень я сморозил. Полина захихикала.
— А кто ты, Макс? Ты и есть учитель!
— Я учитель математики и информатики, а не воспитатель юных девочек. И мы не в институте благородных девиц. Учить тебя, как вести себя с мужчиной должна твоя мать.
— Мама научит и расскажет. Но и ты тоже расскажи. Как мужчина, расскажи что вам больше всего в женщине нравится?
— Для начала иди оденься. Что это на тебе?
— Твой полувер.
— А под ним?
— А ты разве не видишь?
— Я задал вопрос, Литвинова?!
— Трусики, лифчик, женская майка и колготки.
— Вот именно, дорогуша. И в таком виде ты светишь своими юными прелестями перед посторонним мужчиной.
— Ты не посторонний. И больше я не перед кем ничего не свечу.
— Не посторонний? А какой я тебе? Может муж? Нет? Это перед мужем ты можешь вот так ходить. Это даже наоборот хорошо, когда супруги остаются одни. И у тебя есть цель соблазнить мужа. Поиграть с ним в брачные игры. Но не с посторонним мужчиной!
— Не муж. Ты мой любимый мужчина.
— Да опять двадцать пять, Полина! Какой любимый мужчина? Послушай меня, ты же предлагаешь себя. Понимаешь? Щёлкну я пальцами и ты готова в койку мне прыгнуть. Мужчина никогда такого не оценит. Знаешь какая ассоциация сразу возникает? — Полина молчала. — С легкодоступной женщиной. А отношение к таким дамам у мужчин презрительное. Не ты должна заинтересовать собой мужчину, это он должен стать тебе интересным. Не ты должна в койку к нему прыгать. Это он должен сделать так, чтобы ты согласилась на любовь с ним. Это он должен очаровать, заинтересовать, завоевать тебя. И чем труднее ему это будет даваться, тем больше он будет в тебе заинтересован. Тем ценнее ты будешь для него. Тем больше он будет дорожить тобой.