И одобрен.
- Вы там вообще с ума посходили? – злой вопрос Огавы был адресован человеку из Комитета, курящему около своей машины, - Хоть понимаете, что может начаться?
- Я выполняю приказы, Огава-сан, - ответ хмурого человека был тоже… в меру злым, - Это было одобрено.
Огава, покосившись на стоящих в отдалении ребят, переговаривающихся с бойцами додзё, сплюнул.
- На что рассчитываете? – прямо спросил он, - Нас задавят, так другие гокудо возьмутся за стволы. Найдут их. Натравите на них своё спецподразделение? Это будет война, инспектор. По всей стране.
Тот, казалось, проигнорировал спич сятэйгаширы, но затем, докурив, негромко пробормотал:
- Война уже идёт, Огава-сан. Она просто дошла до Аракавы.
- Ты угадал, сынок, - мрачный голос Конго, подкравшегося к своему человеку со спины, чуть не заставил Огаву, гордящегося своими железными нервами, подпрыгнуть, - Голодных «надевших» всё больше и больше, эти тупицы, которых наплодило наше правительство, лезут в криминал. Теперь их желают начать отстреливать. Нужен громкий повод. Нам просто не повезло.
Старик был мрачен, но в меру. Тому причиной были башни одетых в кимоно богатырей из додзё, среди которых возвышалась гора по имени Кулак Грома Горо Кирью, сейчас втолковывающий своим людям что-то в меру воинственное. То, что этот седой титан способен раскидать всё гуми, Огава знал, но с сильным напряжением ожидал кого-то подобного и от тех, кто должен прийти.
Это было… просто нечестно. Да, у них есть ножи, биты, кастеты, но ради всех ками, они простые люди! На действия гокудо частенько прикрывают глаза, пока те находятся в очень строгих рамках, за хотя бы хранение огнестрельного оружия можно влететь на пожизненный срок, к-со! А как ты справишься с чудовищем вроде Кулака Грома без пушки? Огава бы на себя даже будь он со стволом не поставил бы.
Полное ксо…
- Куда катится этот мир…, - стоящий с заведенными за поясницу руками оябун был мыслями солидарен со своим бойцом.
Нищие подростки, у которых не всегда есть деньги даже на магазинное бенто, добывают себе Пилюлю, а затем бесятся от постоянно сосущего голода, выжирающего их потроха. Они нуждаются в деньгах, но слишком слабы, глупы и ленивы, чтобы пахать на стройках, как это делает большинство бойцов, поэтому идут туда, где можно добыть себе йен на перекус. Сильные, злые, голодные. Но кому до них есть дело? Точнее, а кто это сможет контролировать? Пилюля не героин, с неё слезть нельзя. Это дорога в один конец.
- Ваши оппоненты приближаются, - человек из Комитета поднес руку к уху, откуда у него шел вьющийся провод какого-то переговорного устройства, - Рекомендую приготовиться.
Что значит «приближаются»? Огава, рысью побежавший к своим ребятам, голову начал ломать лишь по дороге. Подъехать должны на машинах, старшие обсудят возникшее недопонимание, тут, ксо, целый оябун стоит! Что значит «приближаются», мать вашу?!!
Он знал ответ. Не словами, но чутьем опытного бойца, прошедшего не одну поножовщину. Пусть их сонная и мирная Аракава всегда была болотом, но якудза есть якудза, у них множество своих темных дел. Прошедший всякое, жилистый и злой мастер ножа Огава чувствовал, что за предупреждением человека Комитета кроется подсказка – всё теперь будет иначе. Даже «стрелки».
- Соберитесь, парни, - пробурчал он, дойдя до своих, - Готовимся к худшему.
- Чего так, Огава? – со вздохом отозвался Жирный, привставая с капота автомобиля, - Я думал…
- Собраться! – зло лязгнул Огава, - Готовимся!
На его рык обратили внимание и ученики додзё.
Вовремя. Очень вовремя. Хотя даже так, собранный и взвинченный, Огава Рюичи оказался почти не готов к тому, что случилось дальше.
Сначала были школьники. Обычное хулиганистое соплячье, десятка три, выметнувшееся из кустов прямо на ошеломленных людей. Биты, велосипедные цепи, даже разбитые бутылки. Добравшись до цели, толпа молодых идиотов наконец подала голос, разразившись криками, матом и воплями, кидаясь что на якудзу, что на бойцов додзё.
Благо боль от ударов их быстро вразумила. Отбив в сторону чертову бутылку в руке мозгляка, рассвирепевший Огава свернул бритому придурку челюсть набок, а затем ринулся вперед, вопя раненным бизоном. Этих воплей, к счастью, хватило, чтобы и оторопевший Жирный бросил валять дурака и принялся расшвыривать обезумевшую школоту рассерженным носорогом. Кинув взгляд на Даичи, оборонявшего гордо выпрямившегося оябуна, Огава полетел раздавать тумаки и зуботычины. Его переполняла уверенность, что это только начало.