— Что ты себе позволяешь, женщина? — вскидывается хан Аер, самый молодой из степняков.
— Когда джигиты ведут себя, как бабы, женщине приходится…
— Уймись, дочь! — Гарип обжигает Каялу взглядом. Та что-то нечленораздельно шипит, но замолкает. — Она права, — бросает хан остальным. — Говори, Аер-бай, твой человек первым принес новости.
— Из Большой Воды пришли черные демоны Пекла. Очень много демонов. Они убили людей, что жили на берегу и сломали их город. Теперь идут сюда. Никто не остановит черных демонов, их невозможно убить! Они сожгут кочевья и разрушат города хортов!
Увы, кочевникам свойственна наблюдательность, но не образованность. Сам Аер знаниями не блещет, а уж джигит-пастух, принесший ему новости, вряд ли вообще умеет считать. Зато с фантазией у степняков…
— Позвольте мне, — вступает герцог. — Единственный демон в этом мире на нашей стороне. — полупоклон в мою сторону. — Мой человек прибыл вчера из Приморья. Предлагаю выслушать его.
Он кивает Вахе.
— Неделю назад по всему побережью Объединенных Провинций с кораблей высадилась армия людей с черным цветом кожи. Очень большая армия. Они, действительно, похожи на демонов: у них черная кожа, черные глаза и черные курчавые волосы. Но это люди. Я зарубил троих, кровь у них красная. Их язык не похож ни на один, нам известный, зато флаги очень знакомые — знамена Сугриба еще не забыты. Никаких переговоров пришельцы не ведут. Убивают всех встречных, вплоть до землепашцев. Приморья больше нет. Столица пала за день, мы даже не успели эвакуировать свою агентуру. Я ушел чудом, думаю, что один. И их не меньше ста тысяч! — Ваха старается выглядеть спокойным, но чувствуется, что конфидент басилевса взволнован.
— Больше двухсот, — доносится спокойный голос из угла зала. Айшан, лучший из разведчиков Лысто. — На следующий день подошли еще суда. Мы потеряли многих, но взяли пленного, только он не говорит ни на одном известном языке. Сугрибский я знаю, — предупреждает он вопрос герцога. — А он — нет.
Да… Сугрибский язык мертв уже лет сто пятьдесят, если не больше. Его знают единицы, в основном, ученые-книжники… Интересные ребята у Лысто работают. Но так или иначе, пленника надо допросить, и это моя работа, благо я давно умею считывать мозг, не сводя людей с ума.
— Тащите его сюда. Мне будет нужно некоторое время. — Айшан кивает и уходит.
— Милорды, — опять берет слово герцог, — наши государства уже восемь лет враждуют друг с другом. И у степи сейчас нет Великого Хана. Но чтобы победить столь неприятного противника, нам надо выступить одной силой. По этому поводу я хотел бы внести ряд предложений. Во-первых, я бы предложил уважаемым ханам, пока сэр Йети будет общаться с пленниками, провести курултай с целью решения двух вопросов: будут ли полары биться с врагом рядом с хортами, или нет. И если да, то выбрать Великого Хана степи на время этой войны. Нет ли возражений?
— По какому праву чужеземец смеет давать советы степным волкам… — начинает Аер, но его перебивают.
— По праву умного, — произносит огромный кочевник с жутким шрамом, идущим через левый глаз — бек Скимах, один из самых сильных владетелей степи. — Мы последуем мудрому совету и пойдем на двор, курултай должен проходить под открытым небом.
Скимах встает и идет к выходу. Гарип успевает сделать то же самое секундой раньше. Ханы после некоторой заминки следуют их примеру.
— Одну минуточку, — тормозит степняков герцог, — я бы хотел, чтобы при принятии решения уважаемые ханы были в курсе того, что Бертаймская империя признает преимущество военного искусства Хортейма, и готова передать ему все свои войска и ресурсы, необходимые для достижения общей цели. Вплоть до политической власти.
Басилевс садится на стул и спокойно поправляет рукав рубашки. Ханы, удивленно поцокивая языками, удаляются во двор. Каяла провожает их презрительно-завистливым взором: женщины на курултай не допускаются. В дверях появляется Айшан:
— Пленник доставлен.
— Пусть подождет десять минут, — никогда не видел Шебура столь серьезным и величественным, настоящий король, — насколько я понимаю, басилевс, Вы только что сделали заявление о вступлении Вашей страны в Хортейм без каких-либо условий с Вашей стороны?
— Не совсем так, — откликается тот, — одно условие есть. Защита от нового врага.
— Это не условие, — парирует Шебур, — куда мы денемся. Но Ваше заявление, хотя и приятно, но несколько неожиданно. Вы удивляете нас уже третий раз за последнее время. Сначала предложение о переговорах, хотя здесь достаточно понятно, потом прибытие всего с десятком охраны, а теперь еще и такое заявление. Хотелось бы услышать объяснения.