Двести лет курчавые чернокожие воины ждали «святого похода». И вот, очередной султан решил, что час настал! Боевые тысячи одна за другой исчезали в трюмах сотен транспортных кораблей. Отборные части располагались на палубах. На отдельные суда, приспособленные под перевозку лошадей, грузилась конница. И в означенный час армада Нового Сугриба взяла курс на север.
То, что первым на пути высадившихся войск оказалось Приморье, в котором обитали совсем не хорты, было проблемой исключительно прибрежного населения. Еще не оправившиеся от набега хана Ишема, Объединенные Провинции не смогли оказать серьезного сопротивления. Столица пала за один день. Дальнейшего пленник не знал, ибо в праздничном пире, где закончили свои дни последние приморцы, участвовать ему не довелось по уважительной причине. Твенду, племянник и порученец командующего экспедицией (ох, не зря Айшан ел свой хлеб, ох не зря!) ехал вглубь материка, тщательно упакованный в плотный мешок. Чтобы в далёком городе Кресе убедиться в верности утверждений жрецов, своими глазами увидев разумного «хортэ» по имени Йети.
Мой рассказ сопровождают скептические взгляды половины присутствующих. Даже кое-кого из ханов. Само собой, накладок в легенде немало. Как-то слабо верится, что сугрибские мореходы не знали земель в двух неделях хода от родных берегов. Наверняка знали. Тем более, что ногританские легенды о «высоком-белом-бородатом султане» не могли возникнуть ниоткуда. Да и сам факт того, что басилевс с началом плавания вдруг прекратил бриться, весьма красноречив. Видимо, не слишком интересовали Сугриб дикие джунгли с нездоровым климатом и кровожадными обитателями. Пока не приперло.
И еще один нюанс. Флот, и очень неплохой, был и у Приморья. И что, Объединенные Провинции двести лет были не в курсе? Очень сомнительно. Тем более, что количество потраченного хотя бы за последние пятнадцать лет приморцами золота впечатляет. А ведь еще осталось на добычу хану Ишему. И немало осталось, степь была очень довольна. Торговали Приморцы с Новым Сугрибом, точно торговали. А вот то, что мы об этом не знали — недоработка Лысто. Понятно, что приоритет секретности был высший, да и в последние годы активность торговли резко снизилась, но его служба для того и существует, чтобы знать всё.
Смотрю на разведчика, укоризненно качая головой.
— Ходили слухи, — бурчит он, — не поверил, идиот! — прекрасно понимает, о чем взгляд.
Ладно, самокритика это хорошо, легенды, да еще в варианте «для знати» — тоже прекрасно, но детали событий двухсотлетней давности сейчас не слишком важны. Да и Объединенные Провинции своё уже получили, выкормив очередного зверя на свою голову. Есть и более принципиальная информация.
Против нас армия фанатиков. Пленник считает себя человеком просвещенным и не религиозным. Если это либерал и нигилист, то даже представить не могу, кто же у них считается консерватором. Впрочем, разница политических взглядов представителей данной культуры выражается, в основном, в ассортименте блюд из одного и того же продукта. Как и в любых других культурах. Армия, мягко сказать, не маленькая. Двести тысяч людоедов, жаждущих крови. Большая часть, естественно, пехота, конницы немного. Но это относительно. А если абсолютно, то у нас тридцати тысяч тяжелых конников нет. Зато у них нет легкой конницы, это плюс и немаленький. Вооружены ногры не слишком хорошо. Мечи только у элитных частей, у них же более-менее современные латы. Этак полувековой давности, бертаймские лучше. Не будь этой элиты полсотни тысяч… Остальные одеты в колонтари и куяки и сражаются копьями, а вместо мечей ножи и палицы. Четверть войска лучники. Луки стандартные сугрибские, проигрывают современным вейским и в дальности и в пробивной силе. Тем более, доработанным нашими умельцами. Одним словом, у них численность и фанатизм, у нас преимущество в вооружении и место в углу: отступать нам некуда.
Вот это уже выслушивается без скептических улыбок. Это уже военный совет, большая политика закончилась.
— У нас десять тысяч конницы и двенадцать тяжелой пехоты. — говорит Руян. — Плюс тысячи три лучников-вейя. Если Единец присоединится — еще две тысячи. Можно призвать ветеранов, это тысяч пять. И в ополчение еще десять набрать. Но у ополчения ни вооружения, ни выучки…
— Пятнадцать пехоты и семь конницы. Три тысячи арбалетчиков. Ополчение… — герцог задумывается, — под красные флаги тысяч десять. С ним та же проблема. Одеть и вооружить сможем всех, включая ваших, но выучить…