В первый момент, лежа на сдувшейся пустой оболочке, я испытал что-то вроде отвращения. Особенно омерзительно выглядело на ней купленное мной дорогое белье. Однако я быстро взял себя в руки и стал лихорадочно думать, что делать. И тут меня осенило. Я раздел ее, положил в машину и бросился искать гараж, где ремонтируют проколотые шины. Проехав несколько километров по сельской местности, я увидел наконец пункт обслуживания сельскохозяйственной техники, при котором была и мастерская по ремонту шин.
Рабочего мастерской звали Вальтер. Это был улыбчивый, здорового вида мужчина среднего возраста. Он обошел вокруг машины, постучал ногой по правому заднему колесу и спросил, чем может быть мне полезен. Честно говоря, увидев его, я поначалу испугался. Этот деревенский парень вполне мог отнестись к нашим с Маргаритой проблемам без должного, так сказать, понимания. Но отступать было уже поздно, и я решил, по крайней мере, попытаться.
Немцы вообще народ улыбчивый, а Вальтер был улыбчив до крайности. К моему удивлению, он не только вызвался помочь, но и рассказал, что у него тоже есть надувная подружка. Причем оказалось, что его жена, не отличавшаяся крепким здоровьем, не только не препятствовала ему, но, наоборот, даже поощряла его увлечение, дабы он к ней поменьше приставал. Увы, при всей его доброжелательности и готовности помочь, особым умом природа Вальтера, к сожалению, не наградила. Правда, когда я это понял, было уже поздно.
Чтобы обнаружить место прокола, он швырнул Маргариту в бочку с протухшей масленой водой, в которой плавали ошметки старых шин. Волосы моей возлюбленной сразу же превратились в спутанный клубок проволоки, синие наклейки, изображавшие зрачки, отвалились, а лилейная кожа приобрела такой оттенок, как будто Маргарита пережила атомную бомбардировку. Обнаружив в конце концов прокол у нее на заднице и наложив заплатку, Вальтер надул Маргариту при помощи какого-то насоса новейшей конструкции, попрыгал на ней, чтобы продемонстрировать, что она выдержит любое давление, и, явно довольный результатом, с гордой улыбкой профессионала, понимающего толк в своем деле, вернул куклу мне.
Делать было нечего. Я заплатил и, подавленный горем, повез Маргариту обратно на тот самый луг любви, где душа моей возлюбленной выпорхнула у нее через задний проход. Голыми руками я выкопал могилу, постелил на дно платье, аккуратно сложил на него все, что осталось от моей Маргариты, а сверху положил трусики, лифчик и подвязки. Единственное, что я оставил себе, — это сережки. Вынув их у нее из ушей, я сунул сережки в карман рубашки, вытер слезы, пожелал себе, чтоб больше со мной такого не случалось, сказал Маргарите последнее «прости» и засыпал могилу комьями земли. Затем я воткнул в свежий холмик туфли на высоких каблуках, прикрыл их соломенной шляпкой, попрощался с Маргаритой в последний раз и вернулся в город. В свою пустую холодную квартиру.
13
Вернувшись в город, я сделал все возможное, чтобы сохранить эту историю в тайне. Я никому не рассказал ни откуда появилась Маргарита (царствие ей небесное), ни о том, что произошло с нами в тот ужасный день по дороге к Рейну. Я прекрасно понимал, что, если правда всплывет наружу, авторитета это мне явно не прибавит. К счастью, родственников у Маргариты не было, и я знал, что разыскивать ее никто не будет. Когда мои приятели-мужчины задавали мне соответствующие вопросы, я отделывался от них без труда. Дескать, это очень болезненная для меня тема и я не хочу об этом говорить. Однако с женщинами, буквально сгоравшими от любопытства, справиться было намного сложнее. Когда женщины умирают от скуки, они начинает бесцеремонно совать свой нос в чужие дела. Кстати, я заметил и еще одну закономерность. Чем полнее женщина, тем она любопытнее и тем глубже старается засунуть свой хоботок в твои внутренности. Со временем я уверовал в эту теорию настолько, что в конце концов стал относиться к полным женщинам с подозрением и опаской. Все мои подружки без исключения были всегда только худощавыми, а иногда даже и костлявыми.
Поскольку я никогда и никому не рассказывал о том, что представляет собой Маргарита на самом деле, никто и вообразить себе не мог, что моя возлюбленная всего лишь резиновая надувная кукла. Все относились к ней с почтительным восхищением. Мои знакомые женщины боялись ее и считали абсолютным совершенством. После того как в своих статьях я несколько раз обрисовал в общих чертах наши отношения, мои последователи в науке стали воспринимать ее имя как одно из ключевых понятий пипологии, а рядовые читатели начали относиться к ней как к образу архетипической женщины. Одним словом, Маргарита приобрела огромную популярность. Профессор Теодор Шлибрехтхен (кстати, по происхождению еврей) даже собрал все посвященные Маргарите публикации и выпустил их отдельной книгой под названием «От культуры идолов до Маргариты и обратно. Антология пипологических исследований». Этот сборник стал очень важной вехой в разработке современной теории виртуального секса и ее социополитических аспектов. В университетских учебных программах эта книга включена теперь в списки обязательной для чтения пипологической литературы.