Я была только в лифчике и джинсах, но слишком пьяная, чтобы обращать на это
внимание.
— Да, Космо?
Он улыбнулся, а глаза его расширились. Он сглотнул и сказал:
— Ты почувствовала, что у тебя есть жизнь?
Я кивнула.
— Да, и тебе лучше быть милым с Марией. Она очень заботливая.
Он послал мне воздушный поцелуй и закрыл дверь, велев запереть ее. Я
споткнулась по дороге к двери, заперла ее, а затем быстро пошла в ванную, где меня
вырвало.
Мне стало лучше после еще нескольких «встреч» с унитазом. Потом я почистила
зубы и надела одну из рубашек Дэнни. Она пахла им, и я поднесла ее к носу, чтобы
вдохнуть его запах. Я посмотрела на цветы и с неуверенной улыбкой потянулась за
карточкой.
«Для женщины, которая меня не отпускает,
Которая держит за руку и позволяет,
Плакать, смеяться, кричать, беситься и дышать.
«Учительница» Р.Л. Меррилл
Для женщины, которая смогла мое сердце украсть.
Отняла мое дыхание, страхи, рассудок.
Та, что любит меня, даже если я — самый большой в мире придурок.
Ты просила быть терпеливым, и теперь я прошу о том же.
Пожалуйста, не переставай любить меня. Пожалуйста, подожди меня. Пожалуйста, не отказывайся от меня.
С Любовью, Дэнни».
Я одновременно смеялась и плакала. И, прежде чем успела подумать, потянулась к
телефону и набрала ему сообщение:
«Ты придурок, но я все равно тебя люблю.
Я буду терпелива до тех пор, пока ты даешь мне повод для этого.
Я даже не собираюсь пытаться написать что-то глубокомысленное, потому что
сегодня вечером пыталась жить своей жизнью, и меня просто вырвало в унитаз.
Люблю тебя, придурок.
Джесси».
Должно быть, я отключилась с телефоном в руке, потому что он начал жужжать, и
я подумала, что меня щекочут. Я начала неудержимо хихикать, а когда поняла, что
звонит Дэнни, ответила, но не смогла вымолвить ни слова.
— Джесси, ты в порядке? Ты больна?
Я все хихикала и хихикала, а он все пытался заговорить со мной.
— Прости меня, малыш. Кажется, кто-то включил веселящий газ. Я не могу
перестать хихикать.
— Ты что, пьяна? — он громко выдохнул в трубку.
Я хихикнула еще несколько раз, что привело к более громким вздохам на другом
конце провода.
— Думаю, что да, Дэнни. Космо купил пива, а потом мы перешли на «Белый
русский»! Это была ночь Лебовски!
Он что-то проворчал в трубку, возможно, выругался, но из-за моего хихиканья это
было трудно разобрать.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты дома, в своей постели, одна, с чертовой запертой
дверью, — сказал он таким тоном, что, вероятно, крепко стиснул зубы.
— Да, мистер Командирские штаны, я в кроватке. Но тебе лучше открыть свою
челюсть. Может быть, тебе нужно пиво, — хихикнула я и услышала, как он снова
выругался.
— Ты невозможна, — прошептал он, и я услышала смешок.
— Я совершенно невозможна. Вполне вероятно, что утром я буду чувствовать себя
дерьмово, но сегодня мне было весело, — я громко икнула, и на этот раз он
действительно рассмеялся.
— Рад, что ты повеселилась, милая. Тебе понравились цветы? — тихо спросил он, и я застонала.
«Учительница» Р.Л. Меррилл
— Они прекрасны, малыш. Мне они очень нравятся. Но они пахнут не так хорошо, как твоя рубашка, которую я украла. — Снова хихиканье.
— Ты украла мою рубашку? Которую из них? — игриво спросил он.
— Твоя рубашка «Блэк Саббат». Ты оставил ее на полу, и каким-то образом она
оказалась в моей сумке. Ой. Она такая уютная и пахнет тобой. Мне нравится твой запах.
Настала его очередь стонать.
— Ты надела мою рубашку, Джесси? Ты что, в моей рубашке на голое тело?
— М-м-мхм. Голое тело в твоей рубашке в моей постели, да. А ты голый в своей
рубашке в своей постели?
Я снова икнула, и он сказал:
— Мне неприятно это признавать, но ты чертовски очаровательна, когда пьяна. И
нет, я не голый в своей рубашке в своей постели. Я просто голый в своей постели.
О. Вау.
— Во всем этом черном атласе, Дэнни? Так странно. Когда я увидела его в первый
раз, мне захотелось запрыгнуть на твою кровать, скользя по ней, но я не хотела, чтобы
ты посчитал меня глупой фанаткой.
Он рассмеялся.
— Когда это было?
— Когда вы с Джейни плавали. Нора послала меня за полотенцами. Я не хотела
заходить в твою комнату, но не смогла удержаться и заглянула. — Снова хихиканье и
вздохи. — Мне нравилось быть голой в твоей постели даже больше, чем быть в твоей