Паралич.
Я сталкивалась с этим не на словах — дедушка последние годы своей жизни был парализован. Лежал на кровати и не мог пошевелиться, говорил, что не чувствует своего тела. Я очень его любила, пожалуй, сильнее, чем родителей или даже сестру, и мне нравилось сидеть с ним и подолгу рассказывать о том, как прошел мой день. Но он умер, и я чувствовала себя совсем разбитой, а потом встретила на свою голову Макса и призналась ему очень скоро, что самый большой мой страх — это паралич.
Потому что так от тебя ничего не зависит. Ты даже повеситься не можешь, чтобы прекратить свои мучения! А родные тебя не убьют, потому что, во-первых, это слишком жестоко — просить их о таком, а во-вторых, совершенно противозаконно.
И вот, теперь я была пленницей собственного тела и магии, которую из меня же выкачали, чтобы здесь меня закрыть.
— Отличный план, — усмехнулся Алессандро, и я поняла, что он обращается к Максу, — у которого есть только один недостаток. Есть магии настолько похожие, что с их помощью можно вскрывать заклинание друг друга, как будто родным ключом.
— Да, есть, — хмыкнул Макс. — Но ты в самом деле полагаешь, что так легко найдешь того, кто обладает силой, парной к моей?
— Ну, уже не совсем твоей… А искать мне придется недолго, — вздохнул Алессандро.
И гроб вновь раскалился до предела.
Магия Алессандро проникала внутрь, в стекло, и как будто дробила его на мелкие кусочки. Ощущения были не из приятных; мне казалось, будто меня тоже дробят, в меня проникают магией. Мы с Алессандро оказались близки, гораздо ближе друг у другу, чем я и Макс — впрочем, это с любой точки зрения логично, — но даже такой близости недостаточно, чтобы энергия, вливаемая в пространство вокруг меня, не казалась чужеродной.
И всё же, услышав тихое хихиканье Макса, я сжала зубы и заставила себя терпеть. Терпеть и ждать. Не услышит он мой стон. Пусть себе смеется, проклятое чудовище, которое только и может, что использовать людей.
В какой-то миг мне подумалось, что всё. Я сдаюсь, не могу больше! Пусть только скорее закончится пытка… А потом гроб рассыпался мелкой крошкой, а я полетела куда-то вниз и лежала бы на этой самой груде осколков, если б Алессандро вовремя не подхватил меня и не прижал к себе.
Я судорожно вцепилась ладонями в его плечи и не сразу, наверное, минуты через две поняла, что могу двигаться. А ещё услышала надсадный кашель Макса.
Кажется, кто-то подавился собственным смехом.
— Учителишка?.. — подал он голос, но в нём не было больше былой бравады и уверенности в своих силах.
— Я так понимаю, я смог всё-таки слегка удивить своего оппонента, — с усмешкой протянул Ренци. — Что ж, рад, что так. Марианна? Ты в порядке?
— В относительном, — прошептала я. — С ним сейчас что?
— Сети лордов накладывать очень сложно. Для них нужны серьезные обвинения, твёрдая уверенность в этих обвинениях, доказательства, ментально воспринимаемые человеком как стопроцентные, а главное, слепок магии, — Алессандро отряхнул мою юбку от осколков, а тогда повернулся к Максу. — У нас было всё, кроме последнего. Я ещё думал, как это выкрутиться, чтобы не трогать твою магию, но…
Но Макс полез сам.
Никто не счел должным договаривать. Мы с Алессандро переглянулись, а потом он, смерив Макса взглядом, отметил:
— От Сети ещё никто не убегал. Стало быть, всё кончено. Ты пойман, причем как преступник-рецидивист. Я одного не понимаю… Зачем всё так сложно? Ты сбежал в другой мир, скрылся от правосудия, леди Береника поплатилась за свои грехи, а ты мог продолжать разгуливать на свободе, и никто бы тебя тут не достал.
Макс ухмыльнулся. Сейчас сквозь знакомые черты отчетливо просматривался другой мужчина, которого мне никогда не доводилось видеть. Тот самый маг, который несколько лет назад переместился в другой мир.
— Поначалу я отправлялся туда на время, — выдохнул он явно против своей воли, и я поняла, что дело в сетке, выуживающей ответ из своего пленника. — И думал, что скоро вернусь. Но затея леди Береники не увенчалась успехом, а потом связь между нами прервалась. У меня осталась только одна моя верная марионетка, через которую я мог узнавать новости из этого мира и распространять чары, когда мне понадобится. А ещё меня невероятно влекло домой, и я понял, что дело именно в магии. Она волочет назад… Она. И я осознал, что от магии надо избавиться. Я проникал в чужие сознания благодаря нейтральной магии, которой тут все настолько сильно боятся, протягивал свои нити через других людей в том мирке, из которого ты родом, Маша… С помощью библиотекарши узнал, что нейтральная магия сильнее обычной, и решил — а что, если я стану первым нейтральным магом в своём мире? Но мне надо было как-то транспортироваться, а вместе с магией нельзя. Потому я решил, что перенесу себя отдельно, а чары — отдельно, через другого человека. А потом… Мне повезло. И я нашел носителя, который в целом замечательно мне подходил. Машу.