— Он может узнать, точно ли Драко и Люциус погибнут в один день, — ответил Сэм. — У Смерти есть точный список всех, кто умрёт. В нем написано время смерти с точностью до секунды и причина.
— Проблема в том, — достаточно громко произнёс Дин, оборачиваясь. — Что Смерть никому не даёт взглянуть на свой список. А даже если бы и дал, — голос охотника сочился ядом, — То цена за этого знания куда выше, чем души всех учеников вместе взятых.
Профессора дружно вздрогнули. На Снейпа же было жалко смотреть. У зельевара определённо появились седые волосы, хотя он был ещё достаточно молод. Однако Дин не изменился в лице, продолжая хмуро смотреть на присутствующих.
— Почему вы так защищаете Малфоев, профессор? — прищурился он.
— Они — моя единственная семья, — осипшим голосом ответил Снейп, тяжело дыша. — И Драко… мой крестник.
Дин хмыкнул.
— Я не буду вызывать Смерть. Даже не надейтесь.
*
— Зачем я на это согласился? — в который раз спросил себя Дин, поправляя разложенные на кофейном столике гамбургеры, картошку фри и колу. Ему все казалось, что сервировка не идеальная, что все выглядит просто ужасно, что еда недостаточно вредная, хотя он умудрился достать ту самую пиццу из Чикаго.
— Ты ведь это для благого дела делаешь, — пожал плечами Сэм.
— Что, согласись, противоречит моей демонской натуре, — фыркнул Дин и пошёл в ванную поправлять галстук. Там же началась словесная перепалка с Пивзом. Проклятый полтергейст все ещё сидел в соляном круге.
Уговорить Дина встретиться со Смертью было делом невероятно сложным — он не шёл ни на какие уступки. Угрозы не помогали, уговоры тоже. Сэм даже хотел согласиться принять кольцо Чумы, но это казалось ему слишком уж высокой платой за какие-то знания. Хотя он и сам не был уверен, что Малфой мог продать душу сына. Впрочем, по собранным демонами Дина данным, Люциус оправдывал гордое звание аристократа — холодный, высокомерный, презирает маглов и не чистокровных волшебников. А ещё бывший Пожиратель Смерти и сторонник Волдеморта. Он многого требовал от сына, а тот старался во всем подражать отцу, но выглядел не грозно, как его отец, а, скорее, комично.
Сэм впринципе не понимал, как можно продать душу своего ребёнка. Будь у него сын, он бы всячески старался оградить его от сверхъестественного мира, дать ему нормальную жизнь. Может, Малфой действительно не знал, на что подписывался?
*
26 мая. Десять лет назад.
В тишине ночи раздался странный хлопок, и на середине дороги возник высокий мужчина с почти белыми волосами чуть ли не до пояса. Прохожие бы приняли его за косплеера — все-таки, франшиза «Властелин колец» оказалась очень популярна, так что незнакомца приняли бы за эльфа. И были бы причины — королевская осанка, аристократичные черты лица. Разве что уши не заостренные.
Ночной странник огляделся по сторонам и плотнее закутался в пальто. Было прохладно. Дул холодный ветер, колыхая закрывшиеся жёлтые цветы, росшие по обочине. В этом довольно безлюдном месте редко кого можно было встретить. Знающие приходили сюда с определённой целью. С этой же целью сюда явился и этот мужчина. Отсчитав нужное количество шагов, он вытащил из кармана лопатку и выкопал яму на небольшую глубину — глубже лежал железный ящичек, похожий на тот, что был у него. Закопав его, мужчина выпрямился и огляделся по сторонам. Изо рта вырвалось облако пара. Каждый шорох заставлял его вздрогнуть и обернуться, чтобы узнать источник. Но никого не было. Он один стоял посреди перекрестка.
— Какая встреча, Люциус! — пропел позади милый женский голос.
Мужчина обернулся. От одного взгляда на фигуристую брюнетку становилось холодно — короткое платье с глубоким декольте явно не смущали красавицу. Это бы никого не смутило, если бы не гигантская собака с горящими красными глазами.
— Тише, мой мальчик, — сладко произнесла девушка, погладив собаку по голове, и мельком взглянула на Люциуса. — Потерпи ещё денёк. Твой ужин никуда от тебя не денется.
Малфоя передернуло от одной мысли, что будет, когда этот монстр явится к нему.
— Люциус, ты ведь помнишь, что срок сделки выходит завтра? — улыбнулась девушка. — Или хочешь уйти в мир иной раньше?
— Азиран, прошу, дай мне ещё десять лет, — взмолился мужчина, упав на колени. — У меня растёт сын. Прошу, дай мне увидеть, как он взрослеет!
Демоница скучающе закатила глаза.
— Ну не знаю… А как зовут твоего сына?
— Драко.
Девушка усмехнулась и перевела взгляд на усыпанное звёздами небо.
— А вон и созвездие дракона.
— Дай мне десять лет, умоляю. Я дам тебе все, что ты хочешь, только дай мне увидеть, как растёт мой сын…
Азиран посмотрела на Люциуса. По его щекам текли слёзы.
— Вообще, у нас не положено так делать, но… — девушка многозначительно замолчала и усмехнулась, увидев взгляд, полный надежды. — Так и быть. Тебе повезло, что я люблю детей. Когда я была человеком, у меня было семеро детей.
— О, это чудесно, — вспыхнул надеждой Малфой.
— Все умерли от туберкулеза, — равнодушно закончила демоница. — Точнее, потом это назвали туберкулезом. Тогда же это называли карой Господней. Но теперь о сделке. Ты действительно готов отдать все, чтобы прожить ещё десять лет с сыном?
— Да! — поднялся с колен Люциус. — Все, что угодно!
Азиран хмыкнула.
— Запомни свои слова, Люциус Малфой, потому что моя цена будет высока, — девушка поднялась на носочки и запечатлела на губах аристократа долгий поцелуй. — Встретимся через десять лет, — прошептала она, проведя пальцами по скулам мужчины и бесшумно исчезла.
*
— Может, мне уйти? — неуверенно спросил Сэм, глядя на нервничающего Дина.
— Не стоит, — прозвучал в комнате холодный голос.
Дин замер и медленно обернулся. Смерть явно был не в духе. Его можно понять.
— Что на этот раз попросить, Дин? — поинтересовался Всадник тоном, который он называл «очень саркастичным». От этого его сарказма хотелось с балкона спрыгнуть.
— Я хочу вернуть свой долг, — как можно тверже ответил Винчестер, хотя было слышно, как его голос дрожит. — И прошу сказать мне, кто из волшебников умрёт двадцать седьмого мая в полночь.
— Не слишком ли много ты просишь?
Смерть сел на край дивана, но на еду даже не взглянул. Плохой знак.
— Я хочу вернуть свой долг, — повторил Дин. — Остальное можешь не выполнять.
Смерть хмыкнул.
— Вернуть долг, говоришь, — задумчиво протянул он. — Что ж, я согласен. Первый твой долг — душа Сэма, — мужчина перевёл взгляд на побледневшего младшего охотника. — Я требую её назад.
Глаза Дина потемнели. На такое условие он не рассчитывал, и, конечно, оно его не устраивало.
— Сэм должен стать новым Белым Всадником, — закончил Смерть.
Дин облегчённо выдохнул. По сравнению с тем, что он успел себе напридумывать, он ещё легко отделался.
— А если я не согласен? — подал голос Сэм, но тут же осекся под убийственным взглядом Дина.
— Тогда вы не узнаете то, что вам нужно, а твой брат ещё не скоро сможет вернуть мне долг.
Сэм скрипнул зубами. Становиться новым Всадником не хотелось. С другой стороны, если так посмотреть, они с братом всегда были своего рода Всадниками Апокалипсиса. Он, помешанный на крови демона, что была для него своего рода болезнью, и Дин, один из самых жестоких убийц на свете. Где они — там хаос и разрушения. Дин взломал первую Печать, Сэм — последнюю. Каждый раз они приближают мир к концу света.
Так чем они лучше Всадников, которых пытались одолеть?
— Я согласен, — тихо произнёс Сэм, опустив голову.
Дин протянул ему кольцо с зелёным камнем. Сэм, скривившись, надел его на палец и едва не упал от нахлынувшей на него мощи. Закрывая глаза, он видел, где находятся остальные Всадники, чувствовал, чем больны люди вокруг. Это было… странно.
— Дай ему артефакт, — ровно произнёс Смерть.