Большинство коренных британцев имеют смутное представление о том, что значит для жителей колоний этот неощутимый и в то же время поразительно реальный и бесценный экспорт — Британский образ жизни. Похоже, их мало волнует и такое, поистине фантастическое явление: расы, отличающиеся от британцев цветом кожи, разбросанные по окраинам земного шара, со всей тщательностью блюдут у себя все британские законы, правила и традиции. Здесь не нужно ничего доказывать — стоит только посмотреть, как цветные жители колоний копируют у себя британские системы юриспруденции, образования и управления, как перенимают моду на одежду и этикет, хотя, как правило, подобные сведения доходят до них через вторые руки. Сказанное особенно характерно для колоний Вест-Индии, которые населены в основном потомками рабов, навсегда оторвавшимися от культурного наследия своих дедов и прадедов. Эти потомки жили, работали и растили детей под рабовладельческим игом, в мучительной борьбе за свои права, имея перед собой лишь один пример для подражания — Британский образ жизни.
Узы, связывающие их с Англией, очень сильны, это всегда видно во время приезда кого-нибудь из членов королевской семьи, когда все колонисты — молодые и старые, богатые и бедные, — безмерно счастливые и взволнованные, выходят на праздничное шествие. Да, быть британцем прекрасно, но стоит попасть в Англию… Многие приезжают сюда учиться, кто на сэкономленные средства, кто благодаря завоеванной тяжелым трудом стипендии. Жители колоний едут в Англию изучать технические и гуманитарные науки, повышать свой юридический или административный уровень. Они приезжают с твердым, незыблемым убеждением: слова «Британия» и «британский» олицетворяют все лучшее, что есть в этом мире, с точки зрения как христианства, так и демократии. В своей наивности они приписывают эти исключительные качества всем британцам до одного.
Я вырос во всех отношениях настоящим британцем. Сам я, мои родители и родители моих родителей не знали и не могли знать другого образа жизни, мышления и существования. Мы не знали никакой другой культуры, мои предки никогда не жаловались, что они британцы. С малых лет мне прививали уважение к английской литературе, поэзии и прозе, классической и современной, и я, вполне естественно, старался подражать книжным героям-британцам, сражавшимся за справедливость со злодеями-чужеземцами, и в моем детском сознании крепла мысль о том, что зло могут творить все, кроме британцев. В студенческие годы я подходил к чтению с большим выбором, однако предпочтение отдавал все равно английской литературе и в беседах с американскими коллегами рьяно отстаивал свою любовь ко всему британскому. Вообще, живя в Америке, я встречал в штыки любую критику по адресу Британии или британской политики, хотя иногда, оставшись наедине с собой, понимал — оснований для такой критики хватает.
С достаточной точностью можно измерить величину прилива и отлива, перемещение в пространстве скрытых от глаза предметов. Но можно ли измерить глубину разочарования? Мир колледжа довольно ограничен, там студента из колонии учат врачевать, философствовать, писать картины или изобретать. За пределами этого мира он сталкивается с недостойными человека проявлениями расовых предрассудков, неравенства и ненависти. Окончен колледж, бывший студент получает назначение и начинает работать, и постепенно в житейской суете все радости и горести студенческой жизни стираются из памяти, но полученные оскорбления запомнятся надолго. Кто знает, к каким последствиям может привести враждебная холодность домовладелицы, грубость официанта или отказ девушки на танцах? Ведь сегодняшний студент завтра может стать премьер-министром. И какое-нибудь важное политическое решение будет принято под влиянием незаживающей, саднящей обиды. Эти бывшие студенты — уроженцы Нигерии, Золотого Берега, Вест-Индии, Британской Гвианы, Гондураса, Малайи, Цейлона, Гонконга и других земель, — как правило, ярые сторонники конституционного самоуправления. Так неужели кто-то может подумать, что на взгляды этих людей не повлияли унижения, выпавшие на их долю в Англии и других странах?
Для многих англичан негр — это «цветной», «негритос» или «черномазый». В их представлении он отождествляется с грубой физической силой. Когда кто-то затрачивает много усилий, говорят: «вкалывает как негр» или «пашет как негр» — я слышал такое сотни раз. Англичане считают, что негр должен почитать» их и прислуживать им, выполнять грязную работу и жить в трущобах. Конечно, есть негры, ставшие докторами, юристами или талантливыми музыкантами, но, с точки зрения англичан, эти негры — «другие», смешивать с общей массой их нельзя.