Настоящие энтузиасты таких не уважают.
И Директор уже предвкушал, как Ёлка взбаламутит отстойник. Развлечения над непонравившимися преподавателями были еще одним способом тренировки учеников. А заодно давали возможность убрать самых противных типов.
— Ладно, она минут через пять очнется. Пошлю в лазарет. Так что топай, чтобы тебя не видели.
— А то! Я же не должен ничего знать про дуэли.
Мужчины ухмыльнулись.
— Пусть боятся и конспирируются.
— а то обнаглеют и вообще на шею сядут — директор ухмыльнулся еще более вредно и соединил руки в жесте телепортации.
Магистр Истрон проводил его взглядом и похлопал девушку по щеке свободной рукой. — Давай, просыпайся. Пора.
Ёлка застонала. Магистр прищелкнул пальцами, активируя небольшое количество молекул аммиака вокруг ее головы. Воздух — он все содержит. Только умей воспользоваться.
Ёлка вздрогнула и открыла глаза.
Выглядела она — краше в гроб кладут. Но магистра это не смутило.
— Жива? Здорова? Как самочувствие?
— Явно жива. Не знаю. Хреново.
— Тогда сейчас позову твоего друга и ползите в лазарет. Жить будешь и неплохо. Про амулет — молчи. Ага?
Ёлка послушно кивнула. Магистр ухмыльнулся и распахнул двери, в которые тут же влетел встрепанный Эвин.
— Ёлка!?
— Да все с ней будет хорошо. Тащи в лазарет. Пусть приведут в себя. И все будет пятачком, — напутствовал их магистр.
Дождался, пока оборотень взвалит подругу на хребет, убрал угвазданную простыню (сжег, чтобы не оставалось никаких следов) и отправился отмывать амулет. Да и библиотеку надо бы проветрить.
***
Эвин практически тащил меня на себе. Ощущения были… омерзительные!
Меня тошнило, голова кружилась, подкатывала слабость, а желудок вообще обосновался где-то у гланд и при каждом движении пытался вырваться наружу. Но говорить получалось.
— Что там? Неизвестно?
— Не знаю. Я тебя ждал. Но вряд ли кто-то теперь решится нарываться. Ты выиграла и честно. А если ты уделала боевика восьмого курса, всякая мелочь тем более будет осторожна.
— а те, кто круче?
— Не станут связываться с соплюшкой. Но тебя могут попросить объяснить, что ты сделала.
Я прикусила губу. Упс.
А вот это плохо. Магистра я выдать не могу.
— Ты тоже?
— Хотелось бы.
— Я не мгу рассказать. Я слово дала.
— Почему?
— Заклинание слишком мощное. Магистр сказал, что вооружать нас таким нельзя. Перекалечим друг друга.
— Так всем и говори. Авось, отстанут.
— Так и буду.
Оборотень доволок меня до симпатичной беленькой двери с большим голубым кругом. Ну не было тут красных крестов. Зато прижились голубые одежды лекарей и голубые круги, как знак их профессии. Распахивать дверь пришлось лапой. За что мы тут же и поплатились.
— Куда грязными лапами в больницу!? Побрею налысо!
Мы хлопнули глазами и уставились на человека в голубом балахоне. Впрочем, гневался он недолго. Сверкнул глазами на Эвина и переключился на меня.
— Так. Ранена?
Я замотала головой.
То есть попыталась. Потому что желудок предупреждающе шевельнулся, и меня чуть не вывернуло прямо на загривок оборотню. Этого мужчине хватило.
— Тащи ее в первую палату по коридору и сгружай на кровать. Я сейчас подойду.
Эвин послушался.
В палате было хорошо и уютно. И она вовсе не походила на палату. Да, одна кровать посередине. Но в остальном — стены, разрисованные под цветочную поляну. Веселенькие занавесочки в ромашку. Покрывало, за которое дома, то есть в мире техники, пришлось бы заплатить бешеные деньги. Толстый пушистый ковер…
Магистр появился почти как из воздуха.
— нравится?
— Д-да…
— Тогда постарайся больше не попадать в госпиталь. А то переведу в каземат. Ясно?
Я кивнула.
— Теперь полежи смирно. Я проведу диагностику. Кстати, можешь звать меня магистр Фейрл.
— Ёлка… ученица.
— Эвин. Ученик первого курса факультета боевой магии. Мы коллеги.
— Да неужели? — прищурился магистр. — Где вляпались? На дуэли?
— Дуэли запрещены, — вывернулся Эвин.
— С лестницы упали?
— Вроде того, — улыбнулась я.
— Так. По воздействию на ауру… все нормально, последствий нет. Аура не нарушена. Есть остаточные болевые последствия. Обезболивать не буду.
— Мне на лекции! — взвыла я.
— Через час. А пока — лови.
Мне в ладонь лег голубоватый шарик диаметром сантиметров пятнадцать.
— Взять в руки, сконцентрироваться на нем и внимательно смотреть. Сама вляпалась, сама и лечиться будешь. Так полезнее.
— просто сконцентрироваться?
— Да. Через час я приду.
Я послушалась. Взяла шарик. Слегка обхватила пальцами. Он оказался теплым и слегка пружинистым.
А теперь вглядеться внутрь и сосредоточиться?
На первый взгляд — обычный шарик. На второй — я словно оказалась высоко в небе. В том, как мы его себе представляем. Как видим во сне. И послушно полетела внутрь. Как птица. Внутри шарика кружились облака. Там было весело, спокойно, уютно, я наблюдала за их танцем, а они переплетались, перетекали из одной формы в другую, дразнили, танцевали… звали меня за собой…
***
Эвин довольно кивнул, когда подруга откинулась назад, крепко сжимая в руках восстановитель. Хорошая вещь для людей с повреждениями ауры. Если были бы физические проблемы — было бы серьезнее. А у нее только энергетические проблемы. Если их запустить, они доставят не меньше проблем, чем рваные раны. Но сейчас все сделано вовремя.
Ёлка поправится. И очень быстро. Интересно, что она видит внутри. Эвин, например, бежал по лесу. А кто-то плавал в воде. Летал, Или танцевал с огнем.
— Через час позовешь, — распорядился магистр Фейрл.
И улетучился.
Оборотень остался наедине с подругой. Улегся на мягкий ковер, положил голову на лапы — и задумался.
Что-то странное было в этой дуэли. Пусть другие верят в заклинания. Он — не поверит. Он ощущал запах девушки, и понимал, когда та врала. О дуэли она сказала неправду.
Но Эвин будет последним, кто ее разоблачит.
А если кто-то и догадается — промолчит тоже.
Вызывать на дуэль первокурсницу — подло.
Пытаться заранее 'зарядить' место дуэли — еще омерзительнее.
А Ёлка — неплохой человек. Эвин не воспринимал ее, как девушку, чего не было, того не было. Оборотню вообще больше нравились высокие, пышногрудые и с рыжими волосами. Ёлка же… она другая. Но тоже симпатичная. И не злая.
Нет, он промолчит про дуэль. А всем остальным скажет, что девушка была на восстановлении в госпитале…
Размышления прервал возглас.
— Опа! — в дверь ввалился Кесс. — Ёлка?
— Не ори, — рыкнул Эвин.
— да ладно! Ее сейчас и громом не разбудишь!
— А ты здесь как?
— Вирта притащили.
— И?
— Магистр сказал — жить будет. Но восстанавливаться ему не меньше круга. А на это время никакой магии. Круто?
Эвин закатил глаза. Не хило Ёлка его. Интересно — чем?
— Он в сознании?
— Нет. Магистр Фейрл ругается. Слушай, а чем она его?
— Заклинанием.
— Понятно, что не поленом. Просто… она ведь и круга толком не отучилась!
— Она вообще из мира техники.
— Вот! И такие результаты!
— что — вот? Так получилось. А ее не спрашивай.
— Почему?
— и другим передай. Загрызу.
— Эв, ты чего?
— Эвин, — рыкнул оборотень. И 'смягчился'. — Она не сможет ничего рассказать. На ней зарок.
Кесс присвистнул. Зароки были делом очень серьезным.
— Ей сказали заклинание, но она поклялась дальше его не передавать. Слишком опасно. Сам видишь — она едва выжила.
— Не похожа она на умирающую. А кто?
— Магистр Истрон. Библиотекарь.
Кесс потер руки.
— То есть…
— Да. Ты можешь спросить прямо у него. А девчонку не трогайте.
Кесс задумчиво кивнул, попрощался и вышел. Оборотень усмехнулся ему вслед. В библиотеку? Ну, беги, зайчик, беги. Библиотекарю ты как раз на один зуб.