Глория фыркнула:
– Еще бы. Он мне уже все уши прожужжал, какая у тебя задница красивая, да как он с тобой хотел бы полюбиться. Так и говорил.
Джулио уставился на приятеля:
– Что, прямо так и говорил?
Эрмано тоже покраснел, опустил глаза:
– Э-э-э… ну-у… ну в общем да, как-то так и говорил. Я вообще-то к тебе давно подкатить хотел, да считал, что как-то это неправильно – к сестриному любовнику подкатывать. Хотел предложить тебе втроем с другой девушкой попробовать, не знал только, как ты к этому отнесешься.
Джулио взял со стола початую бутылку тиньо, налил полный бокал и отпил большой глоток. Сунул бокал Эрмано:
– Что уж там говорить… ты мне всегда нравился. Я и сам к тебе подкатить хотел, да не знал, как на это Глория посмотрит.
– Как да как, – вздохнула Глория и принялась расстегивать облегающий жакет. – Давайте поскорее трахнемся да и покончим с этим. Пока мы с Джулио раздеваемся, Эрмано, сходи принеси из моей спальни одеяло, чтоб мне не пришлось голым задом по холодному подоконнику елозить.
Выбор подоконника в качестве опоры был не случаен – Джулио уже любился так с Глорией в этой же гостиной, пока Эрмано резался в карты в соседней комнате с приятелями. Тогда-то парочка и поняла, что местечко удобное, подоконник широкий и как раз нужной высоты, надо только что-нибудь подложить мягкое.
Джулио добавил:
– И возьми, пожалуйста, там у Глории какую-нибудь мазь.
Глория его перебила:
– Лучше крем для рук, на столике у зеркала розовая баночка.
Эрмано уставился на нее в недоумении:
– Для рук? А зачем тебе руки мазать сейчас?
– Не руки, а задницу, дурак, – тяжко вздохнула Глория. – И не мне, а ему.
Опять покраснев, Эрмано быстро допил бокал и ушел, на ходу снимая камзол. Вернулся он уже без камзола и штанов с панталонами, только в чулках и башмаках, зато с одеялом, сложенным вдвое, и фарфоровой банкой с кремом. Глория расстелила одеяло на подоконнике, сбросила жакет и распустила завязки ворота блузки до предела, обнажив грудь. Ни корсетного пояса, ни лифа она не носила – с ее небольшой грудью и тонкой талией это было ни к чему. Потом она расстегнула и сняла юбки, стянула панталоны, швырнула их на стол. Ловко запрыгнула на подоконник и устроилась там, широко раскинув ноги в ажурных чулках с дорогими подвязками с зачарованием от сползания. Джулио снял штаны и панталоны, рассудив, что они ему в задуманном деле могут очень помешать, и просто спустить их недостаточно. Ему нужно будет твердо держаться на ногах, особенно если Эрмано окажется неопытным в деле мужской любви. Глянув на раздетого Эрмано, он решительно снял и рубашку с камзолом, и остался в одних чулках с башмаками. Мельком подумал, что это выглядит очень глупо, но и само положение, в каком они оказались, было достаточно глупым, чтобы не заморачиваться еще и на то, как они все выглядят. А фейри на это плевать.
– Ну что вы стоите и пялитесь? – устало спросила Глория. – Давайте уже за дело, а?
Вместо ответа Джулио наклонился к ее промежности и, двумя пальцами раздвинув белокурые волоски, обхватил губами розовый бугорок, поиграл им, катая в губах как маленькую ягоду, потом втянул его и приласкал кончиком языка. Глория охнула и вцепилась в его плечи. Эрмано подошел ближе, как зачарованный глядя на это. Потом перевел взгляд на голую спину и ягодицы Джулио, и взялся за них руками, сжал легонько. Джулио переступил, расставив ноги пошире, и рука Эрмано скользнула между ними, коснулась яичек и тут же требовательно и властно обхватила мужской орган. Джулио вздрогнул, проник языком в щель Глории и быстро задвигал им внутри, чувствуя при этом, как твердеет его член под рукой Эрмано. Глория простонала:
– О-о, давай еще… я почти готова! О-о-о!!!
Она часто задышала, едва сдерживая стоны. Эрмано, продолжая нежно перебирать пальцами по его члену, другой рукой начал ласкать и себя, а потом наклонился и провел языком по ложбинке между ягодиц Джулио. Тот вздрогнул, и в этот миг Глория разразилась низким, страстным стоном. Джулио оторвался от ее щели, выпрямился и приник к ее губам, а его ладони легли на груди Глории. Эрмано отпустил его член, но продолжал выписывать языком сложные узоры по его ягодицам и между ними.
Глория уперлась руками в подоконник, сдвинулась немного вперед и еще шире развела ноги, и Джулио нежно, но глубоко вошел в нее, застыл на мгновение, потом подался назад, почти покинув ее щель, и так же медленно и плавно вошел снова. Повернул голову к Эрмано:
– Сейчас можно начинать…
Эрмано кивнул, раскрыл фарфоровую баночку и набрал на пальцы пахнущий розами крем. Придвинулся ближе к Джулио, обнял его одной рукой за бедра, а другой принялся смазывать у него между ягодиц. Большого опыта в мужской любви, как верно понял Джулио, у него не было. До этого Эрмано только дважды любился с мужчинами, и оба раза это было без проникновения. Он очень хотел бы приласкать приятеля ртом, но поза была неудобной для этого. И к тому же он смутно подозревал, что наглый фейри таким способом бы не удовлетворился. «Любиться» следовало по-серьезному.