– Ты посмел осквернить мое место! Мою землю! Призывал демона! Познай мой гнев!!!
Он схватил малефикара за горло и поднял над землей, глядя ему прямо в глаза:
– Силы хотел? Магической и любовной? Так получи же!
И сид швырнул малефикара через дверь, через всю поляну. Тот пролетел над кустами, ударился об старое здоровенное дерево, и свалился без движения. Кернунн вышел на площадку, брезгливо ступая по измазанным кровью кирпичам. Присел возле изнасилованной девушки, провел пальцами по ее груди, животу и бедрам. Она вздрогнула и тихо заплакала, прижавшись к нему. Сид поднял голову и посмотрел на Джулио, вышедшего следом.
Паладин отнял от губ флейту и спокойно глянул в глаза короля сидов. Там не было страсти и желания, как в прошлый раз, когда он видел его. Только глубокая боль.
– Ты позвал меня, лэанн Пекорини, – сказал сидский владыка. – Чего ты хочешь?
– Ничего, Кернунн, – Джулио обтер платком мундштук флейты и вложил ее в футляр. – Ты наказал малефикара сам.
Король сидов помедлил с ответом, разглядывая юношу, потом сказал, гладя по голове прижавшуюся к нему девушку:
– Ты изменился, лэанн Пекорини Джулио. Сияющая смотрит сквозь твои глаза. Ты пришел сюда сразиться со злодеем, и остался здесь, когда понял, что твоих сил не хватит и ты погибнешь. Ты позвал меня, зная, что за зов я могу потребовать плату. Но я не потребую. Ты звал не ради себя. И ты выполнил свою часть нашего договора, как и должно настоящему лэанни Пекорини – ты желал защитить и уберечь эту землю и живущих на ней, и был готов ради этого погибнуть. Я могу наградить тебя за это.
Джулио молчал. И вовсе не из вежливости, осторожности или гордости – просто вдруг почувствовал, что очень устал. И голова опять разболелась.
– Хочешь, я избавлю тебя от томлений плоти и желаний, которые мучают тебя и мешают твоему служению?
– Нет, – предложение было очень соблазнительным, конечно. Но все-таки Джулио отказался. – Ведь тогда я перестану быть тем, кто я есть и какой я есть.
– Упрямый, как и вы все, – грустно улыбнулся король сидов. – За то я вас и люблю. Что ж, лэанн Пекорини. Я наказал злодея, твоя же задача – запечатать приоткрытые им врата в Демонис. Это по силам лишь Сияющей, а она – с тобою. Запечатай и очисти всё здесь, но впредь… служите в другом месте. Здесь теперь только боль.
Он встал, держа девушку на руках, отнес ее к краю площадки и положил на копну свежего сена. А потом исчез за Завесой.
Джулио подошел к малефикару, по-прежнему валяющемуся под старым вязом без сознания. Шкура и волчья маска слетели с него, и паладин удивился тому, что кровавый маг довольно молод и красив. Почему-то казалось, что под маской – старый урод. Сбруя с костяным членом с малефикара тоже слетела и валялась рядом. А собственный член негодяя уже не был тонкой вялой сосиской. Джулио даже вздрогнул, увидев, каким оказалось наказание от владыки Кернунна: теперь у малефикара на лобке из густой черной поросли торчал огромный, длиною в полтора фута и толщиной с хорошее полено член с огромными яйцами, размером с дыню каждое. Ко всему этому член еще и стоял, загибаясь кверху и пламенея похожей на помидор головкой. Джулио тут же припомнил повсеместно известное пекоринское проклятие: «Хер тебе ниже колена толщиной с полено, и чтоб стоял с утра до утра семь дней в неделю да бил тебя по лбу!», плюнул, сходил в домик за веревками и связал все еще бессознательного злодея, наложив на него печать подчинения. Потом подошел к девушке:
– Нелла, да?
– Да, сеньор, – прошептала она, обессиленно лежа на сене. Чары сидского короля приглушили ее боль и пережитый кошмар, и она сейчас была спокойной. Но Джулио видел, что ей понадобится долгое лечение в Обители Матери.
– Другие девушки убежали в село, скоро приведут сюда людей, – сказал паладин, накрывая ее принесенным из домика одеялом. – Ты пока тут полежи, не вставай. А еще лучше – попробуй заснуть… если сможешь.
– Не смогу, – она повернула голову, посмотрела на мертвую священницу. – Он меня первой… при мне убивал посвященную Марту… мазал мне губы ее кровью и слизывал потом…
– Не думай сейчас об этом, – Джулио сглотнул слезы. – Лучше помолись пока, попроси Деву дать мне силы очистить это место…
Когда через три часа сюда пришли перепуганные и одновременно возмущенные рассказом девушек поселяне, Джулио наконец отмыл кирпичную площадку и деревянный трон от крови. Конечно, наложить очищение и запечатать приоткрытые демонические врата он мог и так, но ему нужно было чем-то заняться, да и не хотелось оставлять это место… таким. Так что он призвал очищение, затем отмыл, одновременно налагая печать от демонов, а после того опустился на колени возле уложенной на сено священницы и погрузился в молитву. Нелла кое-как оделась и присоединилась к нему. Так их и застали поселяне.