Что было после того, как он огласил епитимью, слез с помоста и ушел в церковь, Кавалли не видел, только слышал встревоженный и недовольный гул голосов поселян, обсуждавших такую внезапную кару. Сам он преклонил колени перед алтарем Девы в левом притворе и погрузился в долгую молитву, прося даровать ему сердечный покой, а если это невозможно – то силы устоять перед искушением. Потому что чувствовал, что то внезапное объятие, тот страстный поцелуй на кухне траттории разбередили ему душу до острой, почти невыносимой боли.
Больно было от осознания невозможности и безнадежности этой такой неожиданной любви.