И она была несомненно ведьмой – Жиенна и Бласко углядели это как маги да и почуяли чутьем посвященных. Бласко прошептал:
– Наверное, это и есть та самая Кармилла. Интересно, насколько она хорошо в магии разбирается, почует ли в нас магов?
– А вот не знаю, – тоже шепотом ответила Жиенна. – Но посвященных почует точно.
Кармилла пристально посмотрела на них, потом повернулась в сторону пристройки, приложила ладони ко рту рупором и крикнула:
– Лопито, а у нас гости!
Крикнула вроде бы негромко, но в пристройке расслышали. Лязганье, стук и ругань прекратились, распахнулась дверь и в нее высунулся взлохмаченный полноватый мужчина средних лет в поднятой на лоб гномьей рабочей маске с окулярами и в изрядно засаленном и местами прожженном кожаном фартуке.
– Гости? Кого еще черти принесли… – пробормотал он на салабрийском и уставился на Бласко и Жиенну, моргнул, опустил на лицо маску и покрутил ободки окуляров. – Я вас не знаю, кто такие? Явно ж не из села…
Он опять сдвинул маску на лоб.
Бласко учтиво приподнял треуголку:
– Добрый день, сеньор Роблес. Мы – внуки сеньоры Гонзалез, студенты, приехали на каникулы. Вот, прогуливались и решили зайти, засвидетельствовать почтение. Как принято у нас в Сальме…– он говорил по-фартальски, все-таки салабрийский близнецы знали недостаточно хорошо. Понимать – понимали, а говорить было сложнее, хотя мать их и учила в детстве.
– Но если наш визит вам некстати – вы уж простите нас, мы тотчас покинем вашу усадьбу, – добавила Жиенна.
– Да чего ж некстати… То есть конечно некстати, – растерянно посмотрел сначала на Бласко, потом на Кармиллу сеньор Роблес, потом перевел взгляд на Жиенну, и тут же расправил плечи, втянул живот и принялся вытирать руки о фартук. – Но всё равно я рад. А то ко мне гости не особо ходят. Вы это… спешивайтесь, лошадок привяжите вон к той яблоне, и заходите. Кармилла, у нас есть что пообедать и чем гостей угостить?
Кармилла склонила голову к правому плечу, потом к левому, вглядываясь в близнецов. Потом сказала:
– Варево сварено, печево спечено, и стол гостей ждет.
– Ну и славно, – сеньор Роблес подошел ближе, снял маску и куртуазно махнул ею перед собой, поклонившись Жиенне. – Лопе Роблес, к вашим услугам, сеньорита…?
– Жиенна Гарсиа, – мило улыбнулась инквизиторка. – И мой брат Бласко Гарсиа.
– Весьма рад вас видеть, сеньорита, сеньор… А это моя экономка, Кармилла. Вы не обращайте внимания на ее странности, так-то она женщина хорошая и добрая. Просто немножко… хм… тронутая. В детстве ее фейри утаскали в Фейриё, вот с тех пор она слегка не в себе.
– В себе, не в себе, а вся своя как есть, – сказала на это Кармилла, крутанулась на босых пятках, звеня браслетами, и ее складчатая юбка разлетелась колоколом. – Милости просим, юные стражи Границ и Пределов!
И с этими словами она скрылась в доме. Роблес, словно извиняясь за ее странное поведение, развел руками.
Бласко спешился, подал руку Жиенне, потом привязал лошадей к указанной яблоне. После чего близнецы вошли в дом следом за хозяином, как здесь и было принято.
В доме, вопреки их ожиданиям, вовсе не было ни беспорядка, ни запустения. В гостиной, через которую их провели, мебель была накрыта рогожными чехлами, но при этом на полу не было пыли. Столовой явно не пользовались – стулья были подняты на стол ножками кверху, но пыли опять же не было. Да и кухня выглядела чистой и опрятной. Кармилла сдернула с подоконника толстую пеструю скатерть и одним движением расстелила ее на столе у окна. Пританцовывая, схватила ухват и принялась вынимать из печи один за другим горшки и сковородки, выставляя их наверх печки.
– Вы уж простите, у нас тут всё просто, слуг-то нет, – смущаясь и краснея, словно юноша, сказал Роблес, глядя на Жиенну. Сам он стянул фартук и рабочую маску, бросил на сундук в углу. – Вот умывальник, вот полотенце… Мойте руки да и садитесь. Кармиллина стряпня, как по мне, очень неплоха.
Умывальник был простым – прикрепленный к стене бачок с краном-клапаном, и тазик на скамеечке, но рядом с тазиком лежал кусок душистого мыла, а на крючке висело чистое полотенце. Моя руки, Жиенна задумалась о том, как же Кармилле удается поддерживать в этом старом доме чистоту и порядок. Неужели целыми днями только этим и занимается? Мэтр Роблес не производил впечатления аккуратного человека, совсем наоборот. Это явно был ученый из той породы, что непременно нуждается в няньке, иначе зарастет грязью по самые уши и будет вечно ходить голодным и оборванным.