– Ничего хорошего, – вздохнул паладин. – Очищение и экзорцизмы явно что-то убрали, и за ночь овечек неплохо обработали муравьи, какие-то мелкие падальщики и вообще природа наконец взялась за них как следует.
– Угу. А значит – там что-то было плохое. И меня очень беспокоит то, что мы так и не поняли до сих пор, что именно, – Жиенна потеребила свой шарфик. – С равным успехом это может быть как некромантия, так и малефикарья магия. А точнее определять я еще не умею. Одно только ясно – никакие это не волколаки. И я теперь точно не успокоюсь, пока не выясню, что это такое. Тем более что, судя по карте, почему-то растерзанных овец находили пока что на землях Гонзалезов, Роблесов и Канеро. А у Ибаньеза и Салисо – нет.
– Может, они просто никому не говорили, – предположил Бласко. – Надо у поселян поспрашивать.Уж слухи какие-нибудь наверняка ходят.
– Само собой, только осторожно. Но вообще не нравится мне всё это. Как-то жутковато, а?
– Угу. Но бабушке пока ничего не скажем, – Бласко посмотрел на усадьбу Каса Гонзалез. – А то она тут же напишет запрос в Овиедскую канцелярию и попортит нам дело.
– А если… если это и правда что-то серьезное? – искоса глянула на него Жиенна. – Настолько серьезное, что мы вдвоем не справимся?
– Сначала выясним, что это, а там посмотрим, – уклончиво сказал Бласко. Любопытство разбирало его чем дальше, тем сильнее. – Что вечером делать будем?
– Знаешь, не хочу никуда ехать. Погода хорошая, тихая… давай в озере поплаваем. Заодно растрясем то, что успели наесть. А завтра поедем в село, будешь тренироваться для таскания. А потом в гости к сеньоре Салисо заглянем. Хочу на ее близнецов глянуть. Да и просто из любопытства.
Обед оказался, как обычно, плотным и обильным. Наевшиеся у Роблеса близнецы осилили только похлебку и съели по куску пирога с ягодами. На вопрос бабушки, почему не едят остальное, сказали, что поели в селе в траттории.
После обеда, как и собирались, пошли на озеро, но не на мостки, а чуть дальше, выбрали местечко поудобнее. Между двумя пышно разросшимися вербами расположился серпик чистого желтоватого песка, хорошо прогретый на солнце. Берег тут был пологий, с ровным твердым дном – одно удовольствие купаться. Близнецы наплавались вволю, а потом Жиенна расстелила на песке широкое полотенце, сняла купальный костюм (короткая сорочка без рукавов и штанишки до середины бедер), развешала его на ветках вербы и улеглась позагорать под вечерним солнцем. Бласко тоже снял короткие купальные панталоны, повесил на куст, уселся рядом с сестрой на своем полотенце и сказал:
– Между прочим, у меня ощущение, что за нами подсматривают.
Сестра вяло махнула рукой:
– Я бы удивилась, если б не подсматривали. Хе, небось ждут, что мы сейчас трахаться начнем, раз уж разделись. Черт с ними, пусть ждут. Не собираюсь я сидеть в мокрой сорочке из-за каких-то озабоченных местных.
Бласко шевельнул пальцами, создавая несколько крохотных поисковых огоньков, и пустил их в разные стороны. Усмехнулся:
– Один из любопытных – дядин конюх. Второй – садовник. Залез на башенку на левой пристройке и пялится. А вот двое других – вон на том острове, – паладин махнул рукой, указывая на островок, поросший ивняком и камышами. До островка было около полумили.
– С той стороны длинная коса, и тянется она от владений Ибаньеза, между прочим. Может, это как раз Ибаньезовы громилы на нас пялятся.
Жиенна повернулась на живот, подставив солнцу округлые мускулистые ягодицы. Сказала:
– Они далеко. И пусть только попробуют подобраться поближе. Мы ведь им вломим и без всякой магии, а?
– Конечно. И вообще это бабушкин берег, не должны бы они сюда лезть. А всё-таки мне не нравится это… Учитывая дурную славу Ибаньеза и его приятелей, и всеобщую местную озабоченность, – Бласко сосредоточился на том огоньке, который сновал по островку. – Сейчас я им устрою веселье.
Жиенна встревожилась:
– Что ты задумал?
– Ничего особенного, не беспокойся. Просто там… на острове… о. Ага! Ну, теперь получите! – Бласко быстро влил в огонек побольше маны, пошевелил пальцами, сплетая заклинание, и отпустил его, лег на полотенце, закинув руки за голову.
– Слышишь, как вопят? – удовлетворенно сказал он.
И правда, по воде с острова донеслись неразборчивые вопли.
– Что ты сделал?
– Осиное гнездо на них уронил. Как раз над ними на вербе висело, – усмехнулся паладин. – Пусть попрыгают и побегают.
На островке на берег выскочили два здоровенных парня и попрыгали в воду, нырнув с головой. Над ними кружилось темное облако осиного роя. Парни вынырнули, глотнули воздуха и тут же занырнули снова.