– Понятия не имею. До седмицы еще три дня, за это время мы что-нибудь выясним, я надеюсь, – вздохнул паладин. – Кстати… давай сегодня местных порасспрашиваем. Бенито этого, например. Понимаю, тебе с ним лишний раз общаться не хочется, но… всегда ведь можно прибегнуть к воздействию, а?
Жиенна кивнула.
Они вернулись к лошадям и поехали в село, больше ни о чем не говоря. Каждый думал об одном и том же: странной, пугающей загадке, с которой они тут столкнулись нежданно-негаданно.
Бенито с приятелями поджидал близнецов сразу на въезде в село. Парни сидели на каменном низком заборе, угощались пивом из тыквенных фляг и грызли местное лакомство – жареные коренья лопуха. Бласко еще в детстве, когда близнецы приезжали к бабушке в гости, жареный лопух пробовал, и никак не мог понять, что местные в нем находят.
– О, явились! День добрый, сеньоры, – ухмыляясь и обмазывая близнецов сальным взглядом, сказал Бенито. – А конь знатный, дядя, небось, дал?
– День добрый, – ответил Бласко. – Да, дядя Эрнандо, узнав, что я записался на таскание, решил дать мне своего Гнедка.
– Ну, хороший конь – уже половина дела, – сказал Эугено. – Лишь бы ты на нем держался крепко, студент.
Бласко пожал плечами:
– Да пока не жаловался. Ну, парни, где тут потренироваться можно?
Бенито закрыл свою флягу, скомкал бумажный кулек из-под жареных лопуховых корней, заодно вытирая им руки, и бросил под забор. Свистнул, и из распадочка слева от дороги выбежал буланый конь под седлом. За ним поднялись еще две лошади – пегая кобыла и такой же мерин. Бенито легко взобрался на буланого, Эугено и Ксавиер запрыгнули на своих.
– Поехали вон туда. Там у нас дальний выпас, на нем тоже ручьи есть, как на выгоне, а овец почти нет. Можно погонять хорошо, посмотрим, на что ты годен.
– А ты, я полагаю, лучше всех местных верхом скачешь? – спросил Бласко. Бенито расплылся в самодовольной ухмылке:
– А то. Подхолмские говорят, что их Хуан лучше, но врут. Просто ему везло так, что он трижды подряд выигрывал. Немудрено, ведь он, засранец, перед каждым тасканием к Салисовым близнецам бегал, подарками их обсыпал, вот они только ему и давали, остальным отказывали… А теперь вообще дают только тем, кто из Дубового Распадка, сволочи… Своих ублажают и удачей одаряют… А мы вот без ничего остались… Лавочниковы близнецы слишком малы, им пятнадцать лет только, еще нельзя – грех ведь перед Матерью и Девой. А больше в наших трех селах близнецов-то и нет… Слушай, ну может, все-таки… а? – уставился Бенито на Бласко и Жиенну чуть ли не умоляющим взглядом. Позади хихикнул Ксавиер и вздохнул Эугено.
– Нет.
– Ну… ну может даже без присовывания и взаимности, а? Я ртом всё сделаю, я хорошо умею, вам понравится, вы только позвольте, – уже всерьез взмолился Бенито.
Жиенна приложила руку ко лбу и покачала головой.
Бласко оглянулся. Эугено и Ксавиер тут же сделали вид, будто разглядывают пейзажи. Паладин посмотрел на Бенито – пристально, взглядом посвященного. Чуток пришпорил Гнедка и поманил Бенито пальцем. Тот, расценив этот жест как намек на согласие, обрадовался и пришпорил своего буланого, догнал Бласко. А Бласко, убедившись, что Ксавьер и Эугено их не услышат, поехал шагом и тихо сказал:
– Видишь ли… Я бы и рад тебе как-то помочь, но не могу. Правда не могу. Я… уже дал обещание, дал не просто так, а у алтаря, в храме. И не могу его нарушить. И Жиенна тоже не может по той же причине. Я знаю, в Салабрии у вас свои обычаи, но мы же не салабрийцы. И у нас в Сальме такие обещания не нарушают, для нас это очень серьезно. Даже если никто не узнает – но мы-то будем знать.
Он не стал воздействовать, решил, что не стоит. Бенито показался ему все-таки довольно порядочным (на свой лад и по местным обычаям), и Бласко надеялся, что тот все же поймет.
Бенито понял и опустил голову:
– Ясно. Жалко. Эх… Ну, оно конечно, если у алтаря – то надо держать обещание. Надеюсь, они, эти ваши избранники, хоть того стоят.
– Еще как, – улыбнулся Бласко. – А насчет таскания… справимся и без всяких Салисовых близнецов. Особенно если будем сообща действовать. От Трех Оврагов еще кто-то будет участвовать?
– Кроме нас? Да полно народу записалось, – Бенито, окончательно осознав, что любовных утех ему не обломится совершенно точно, перешел к делу. – Но они все будут делать что я скажу. А я им скажу, чтоб подхолмским и распадковским мешали сначала до барашка доскакать, а потом – отобрать. А вот мы четверо как раз и будем пытаться барашка удержать. Правила-то знаешь?
– Знаю. Дядя рассказал. Думаешь, он мне Гнедка просто так дал? Он надеется, что я выиграю. Или что по крайней мере Три Оврага выиграют, для Каса Гонзалез это тоже хорошо.