Олан слишком громко фыркнул, демонстрируя, что все ещё читает мои мысли. А я хитро усмехнулась, показывая ему то, отчего у зануды совсем недавно пропал аппетит.
— Задница Тартелии, Ева!
Я не сдержала смех.
Не знаю, сколько мы времени шли, но мои внутренние часики сообщали, что ночь должна была начаться уже очень и очень давно, а местное солнце почему-то по-прежнему висело в центре неба.
Надо сказать, что я научилась отличать время суток ещё и по количеству тепла, которое исходило от солэ. Все же «утром» и «вечером» лучи были мягче, чем в полдень.
И сейчас они намекали на очень поздний вечер, а в следующее мгновение «свеча богов» погасла.
Олан негромко выругался, вновь помянув богиню, покровительствующую созидательные народы, и ускорился.
Наблюдая за удаляющимся мужчиной, который так и не удосужился одеться, сбавила шаг. Ну какой смысл лететь за ним, если лагерь вон уже виден, а менять маршрут он вряд ли станет.
Пиная камушки, я добралась до первого шатра спустя минут двадцать. Рядом с цветастой палаткой горел огромный костёр, а вокруг него сидели люди в тёмных одеждах. Они проводили меня взглядом, но ничего не сказали.
— Ева?
Я, вздрогнув, обернулась. На фоне костра возвышался мужчина ростом под два с половиной метра. «Халк» казался сейчас выше, чем при первых наших встречах и в голову закралась мысль о том, что он не прекращает расти на протяжении всей своей жизни.
— Привет, Шакхард, — аккуратно улыбнулась я амбалу.
— Так вот о каком неучтенном участнике говорил Олан, — хмыкнул он. — Ну что же, идём, покажу тебе место, где можно выспаться перед следующим этапом.
— То есть первый мы уже прошли? — уточнила я, думая о том, что теперь чародею отдадут артефакт и мы сможем спокойно вернуться в его поместье.
— Да, одни из немногих. Странно, что так много народу полегло на первом испытании, — хмыкнул «Халк». — Вы единственные, кто выглядит так, будто просто по лесу прогулялись. Твоих рук дело, Фэатурнд?
Я пожала плечами в ответ, делая вид, что заинтересовалась обстановкой. На самом же деле я пыталась сформулировать мысли об артефакте и задать этот вопрос как бы невзначай.
— Пришли, — Шакхард остановился у невысокой серой палатки. — Выспись, Ева.
Задать свой вопрос я ему не успела: здоровяк слишком быстро сбежал по своим, наверняка важным, делам.
Отогнув полог палатки, сделала шаг внутрь и вздрогнула. Олан сидел на земле и прожигал меня взглядом ярких синих глаз:
— Ты солгала. Удача мне не помогла, а артефакт теперь смогу получить только, если выиграю.
— 18 —
— Я жду оправданий!
— Оправдания ты почему-то ждёшь, а меня не стал, — буркнула я, разбирая нечто похожее на спальный мешок.
— Что? — опешил маг.
— Полетел вперёд, вот и осталась твоя удача позади, — сил и желания говорить не было совершенно.
— То есть ты хочешь сказать, — очень тихо и с каким-то странным шипением проговорил мужчина, — что это я сам виноват в том, что завтра мы начинаем самые последние, а ко всему прочему Шакхард передумал возвращать мне артефакт? Он сказал, что сделка отменяется, но он согласен заключить новую. Знаешь, что он потребовал? Победы!
— Может, Шакхард изначально хотел не просто тебя сюда заманить, а сделать Героем? — забравшись в своё спальное место, предположила я. — А в значке «последние» я не вижу ничего плохого, хоть выспаться можно будет перед началом.
— Ева… — протянул он, собираясь добавить что-то ещё, но я уже его не слышала.
День выдался тяжёлым, ноги болели от долгой ходьбы. И потому заснула я в тот момент, как голова сравнялась с уровнем задницы.
Но выспаться мне не удалось. А всему причиной стал противный механический звон, который я уже ненавидела всей душой. И чем сильнее я пыталась его игнорировать, тем громче он звенел у меня над ухом.
Открыв глаза, я уставилась в тёмный потолок палатки, откуда-то сбоку раздавалось тихое мужское похрапывание.
Надо было снять браслет перед сном, так хоть бы домой наведалась. Но у Олана наверняка бы появился не один десяток вопросов, заметь он это действие. Как же я хочу вернуться к родителям в настоящем виде, а не в образе призрака.
— И почему нельзя выбирать, когда я хочу побродить по округе, а когда хочу выспаться в своём теплом уютном теле? — пробормотала я, выползая из палатки.
Фиолетовый свет луны безуспешно пытался пробиться сквозь плотный слой облаков, которые не успели разбежаться по своим делам после Ночи Бурь. Потому по периметру лагеря горели большие костры, а вот его середина тонула во тьме. Шум реки в ночной тишине казался оглушительным, заглушал уханье хищных птиц.