— Так ты просто сказала «пошло оно всё», и сокрушила его?
— Да, и это было невероятно. — Она наклоняется и целует меня в губы. — Спасибо, что сделал это возможным.
Не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, что Инди целует меня без приглашения, но в этот момент я клянусь, что никогда не буду принимать её поцелуи как должное.
— Это твоя заслуга, Туз. — Я обнимаю её за талию. — Давай добудем тебе еду и воду и вернём тебя обратно к следующей игре.
Утро задает тон всему остальному дню. Инди выигрывает за каждым столом. Она выбивает ещё одного фаворита и вычёркивает множество претендентов из середины списка. Никто в комнате не может оторвать от неё глаз, и уж тем более я.
Когда последняя карта, наконец, была сдана, я забираю фишки Инди и передаю их Голиафу.
— К тебе скоро подойдёт куча народу, которые хотят с тобой поговорить, а это не то, что тебе сейчас нужно. — Я шепчу ей на ухо, улавливая лёгкий намёк на цитрусовые в её волосах.
Осанка Инди поникла в последней игре. Я знаю, что однодневное мероприятие сказалось на ней, даже если никто этого не заметил.
— О боже, я не хочу ни с кем говорить. Я так наболталась. У меня в голове каша.
Я киваю головой на Голиафа. Он и Донниган образуют вокруг нас защитный барьер.
— Тогда мы проведём тебя в номер, и ты сможешь расслабиться в ванне.
— Но мне ещё нужно изучить остальных.
— Ты расслабляешься в ванне. Я помогу.
Вместо ответа она благодарит меня ещё одним поцелуем, который я добавляю к своему списку.
66
Индия
Когда Бейтс открывает дверь пентхауса, от запаха еды у меня урчит в животе. Несмотря на то, что Фордж кормил и поил меня весь день, последняя игра казалась бесконечной. Я очень мечтала оказаться в тишине и освободить свои руки от карт и фишек.
Фордж останавливается в дверях, отдаёт приказы мужчинам, а потом закрывает за собой дверь.
Как голодный зверь я накинулась на ужин, и меня не волнует, как это выглядит. Через стол от моей огромной тарелки с пастой Фордж с улыбкой режет свой стейк. Очевидно, он тоже не возражает.
— Чёрт возьми, как вкусно. — Свежие овощи сделаны лёгкими и хрустящими, а соус, политый сверху на курицу и лапшу, восхитителен. Я нанизываю ещё один кусочек, не успев проглотить предыдущий.
— Я заказал тебе два десерта. Не был уверен, любишь ли ты шоколад. Когда мы гуляли с Холли и Карасом, ты выбрала ягодное мороженое, так что я перестраховался, — говорит он прежде, чем засунуть кусок стейка в рот.
— Будет десерт? Я просто могу держать тебя рядом, Фордж, — комментирую я, как будто это шутка, но это не так.
Если эта версия мужчины достаточно близка к его истинному «я», я могу привыкнуть. К нему. К ощущению, что я важна. Как будто он ценит меня. Видит меня такой, какая я есть, и ценит это.
Я боюсь увлечься всеми этими чувствами, которые крутятся в моей голове сейчас, и вместо этого хочу продолжать кайфовать после дня победы. Боюсь, что, если я слишком привяжусь к этому Форджу, он снова исчезнет, когда больше не будет веселья и игр.
Я собираюсь насладиться всем, как если бы это был уникальный жизненный опыт.
Фордж прерывается, его столовые приборы всё ещё находятся над тарелкой. Он смотрит на меня, как будто хочет что-то сказать, но его губы не двигаются.
— Что-то не так? — спрашиваю я.
— Нет. Ничего. Я горжусь тобой, Инди. Ужасно горжусь.
Слова, которые я не ожидала услышать, звучат мягко и искренне. Они вызывают у меня жжение в глазах, которое, я знаю, предвещает слёзы. Я несколько раз моргаю, чтобы сдержать их.
Когда в последний раз кто-нибудь, кроме Аланны или Саммер, говорил, что гордятся мной? Никогда.
— За последние восемнадцать часов я смеялся больше, чем за последние годы. Спасибо тебе за это. За то, что показала мне, что в жизни есть что-то большее, чем мой остров, мои лодки и мой бизнес.
— Корабли, — поправляю я его, как он это сделал, когда разговаривал с Карасом, и подмигиваю ему, чтобы остановить слёзы. — Что, действительно?
Фордж опускает столовые приборы на тарелку и хватается руками за край стола.
— Я никогда не планировал жениться, но думаю, это потому, что я никогда не знал, что существует такая женщина, как ты. Индия, ты — уникальная находка. Я горжусь быть твоим мужем.
Блин. На глаза наворачиваются слёзы, даже если я их не хочу. Я бросаю вилку, чтобы взять для лица салфетку и вытереть их.
— Я не хотел… — он тянется к салфетке, чтобы протянуть её мне.
Я отмахиваюсь от него, прежде чем он успевает извиниться.
— Ты тут не при чём. Я просто… Думаю, потому что это был долгий и трудный день, и мои слёзные протоки решили, что им тоже нужно потренироваться. — Вытираю слезы и опускаю салфетку.
— Меньше всего я хочу заставлять тебя плакать. Веришь ты мне или нет, будь в этом уверена.
Когда мои слёзы высыхают, я кладу салфетку себе на колени.
— В этом я уверена. Возможно, я ещё не поняла тебя до конца, но это я знаю.
67
Индия
Я вхожу в заключительный день Гран-при в золотом платье в стиле русалки от Софии Руссо, которое сидит на мне как вторая кожа.
С тем же успехом на моей спине могла висеть мишень, потому что все смотрят на меня. У меня всегда была тактика оставаться незамеченной, потому что большинство мужчин-игроков в покер недооценивают женщин, а если это не помогает — я отвлекаю внимание.
Однако для этого турнира моя тактика изменилась. Вместо этого я чувствую себя тараном, пробивающим всё на своем пути, за исключением более элегантной и лучшей одежды.
Распределения объявлены. Фордж следует за мной к моему столу, а Донниган и Голиаф идут по обе стороны от нас. Куда бы мы ни пошли, люди смотрят.
До Форджа они свели бы меня с ума, но сейчас меня это едва ли волнует.
Мы не спали до двух часов ночи, просматривая оставшихся игроков и все их бессознательные привычки — всё, что может помочь мне сегодня. Я очень стараюсь держать свои ожидания и своё эго под контролем, но это очень сложно после вчерашних больших побед.
Стол для финала установлен в другой комнате, и сегодня я собираюсь заслужить за ним место. Я кладу руки на спинку стула, который собираюсь взять первым, но, прикрыв глаза, я уже представляю себя встающей победителем и переходящей к следующему раунду. Этому небольшому приёмчику я научилась много лет назад. Я так нервничала ночью в Ла Рейне, что забыла сделать это… и проиграла.
— Надери им задницу, Туз. Ты сможешь. — Фордж наклоняется, чтобы поцеловать меня в щёку, но вместо этого я поворачиваюсь и подставляю ему свой рот.
Может, я не совсем проиграла в ту ночь. Может быть, судьба взяла на себя ответственность и отправила меня по новому пути. Тот, который включает в себя этого мужчину, в которого я больше не боюсь влюбляться. Может… может это действительно сработает.
Когда Фордж отстраняется, у него на губах остается красный след, и я протягиваю руку, чтобы стереть его большим пальцем. Это выглядит так по-домашнему. Что-то в этом делает меня счастливой.
— Спасибо.
— За что? — спрашивает он, целуя подушечку моего большого пальца.
— За всё.
После того, как я выиграла свою полуфинальную игру, Джерико подхватывает меня и поднимает в воздух, как делал каждый раз, когда я выигрывала с тех пор, как мы здесь. Это часть моего нового распорядка в играх, которую я с радостью продолжу.
Мы едим. Сегодня перед вечерним финалом у меня более долгий перерыв, поэтому я возвращаюсь к изучению игроков, которые будут сидеть вместе со мной за столом. Джерико извиняется, чтобы ответить на телефонный звонок, и я размышляю, не мой ли это отец.
Вместо того, чтобы ощущать гнев и негодование, больше всего мне любопытно. Хочу ли я с ним встретиться? Тот ли это вариант, который я готова принять?
Выбросив все мысли из головы, я вернулась к изучению, потому что не хочу отвлекаться от оставшейся игры, стоящей на моём пути к победе. К тому же я не забыла о дополнительной ставке Белевича. Если я продолжу надирать задницы, то выйду отсюда ещё более богатой женщиной. Может, тогда Джерико позволит мне купить ужин.
Да, Джерико снова в моей голове. Что, по всей видимости, бывает только тогда, когда я счастлива и не злюсь на него. Это когда он становится Форджем — звучит также сурово, как и он может выглядеть, когда ведёт себя неразумно.
Фордж возвращается в комнату, сунув телефон в карман своих тёмно-серых костюмных брюк. Я не могу прочитать его сдержанное выражение лица.
— Всё хорошо?
— Всё в порядке.
— Ты заключил сделку?
Джерико продолжает идти ко мне и садится напротив того места, где я свернулась калачиком на диване.
— Говоря это, я не пытаюсь вести себя высокомерно, но не беспокойся об этом прямо сейчас. Сосредоточься на том, что нужно. Мы можем поговорить обо всём остальном сегодня вечером.
Это именно тот ответ, который мне нужен, но я не знала, что мне он нужен, пока муж не произнёс его. И снова, я благодарю его и ценю ещё больше.
68
Фордж
— Ты готова? — спрашиваю я с порога ванной, в которой Инди подкрашивает губы помадой, которая, я знаю, окажется на моих губах или щеке. Но меня это даже не заботит.
На самом деле, если бы на меня надавили, я бы сказал, что мне это чертовски нравится. Потому что я в восторге показывать у всех на глазах, что Инди моя, и мне нравится, что она тоже оставляет на мне свои метки.
Ещё мне нужно купить Карасу ящик его любимого виски. Я чуть полностью не облажался, а он спас мою задницу своими советами и опытом.
Инди с улыбкой поворачивается ко мне. Её светлые волосы волнами спадают на плечи, а красный цвет губ такой же смелый, как и женщина, носящая его.
— Я готова ко всему. Я запомнила каждую деталь их игры, и теперь просто хочу разгромить их, а затем отпраздновать с тобой… и Кракеном. — Она подмигивает, когда называет мой член своим любимым прозвищем. Моя грудь трясётся от смеха.