Выбрать главу

Бак пожал плечами:

– Спасибо. Вряд ли здесь требуется помощь. Просто я был знаком с человеком, которого уже нет…

– Понимаю, сэр, и сочувствую. Впрочем, возможно, вы почувствуете себя лучше, когда узнаете, что по подозрению в убийстве арестована женщина. Между нами говоря, в полиции абсолютно уверены, что это сделала она.

Бак вдруг успокоился и уже не сжимал злосчастную пудреницу с такой силой. В самом деле, чего только не выдумает человек? Конечно же, Гарри укокошила женщина, одна из многих, подобранных им от нечего делать, а потом отброшенная в сторону, как ненужная вещь…

– Все знают, как они с сестрой ненавидели друг друга, – продолжал между тем рассуждать полицейский. – Семейная распря Хэррисонов тянется уже более тридцати лет. Она не уставала повторять, что брат виновен в смерти ее сына, и я полагаю, все эти годы она лишь ожидала подходящего момента, чтобы отомстить.

Бак уставился на полицейского, не веря своим ушам.

– Что вы такое говорите? Как зовут женщину, которую арестовали по подозрению в убийстве?

– Это его сестра, кто же еще, сэр? – Тут настала очередь полицейского удивляться, поскольку сенатор, не дослушав его, молча повернулся на каблуках и неверными шагами побежал прочь.

Марианна по-прежнему сидела на диванчике, облаченная в персикового цвета домашнее платье, которое было на ней в среду вечером. Она подняла глаза на мужа, оторвавшись от книги, которую читала, и проговорила, улыбаясь:

– Дорогой, я так за тебя волновалась. Ради Бога, скажи мне, где ты был?

Бак достал из кармана пудреницу с рубиновым инициалами Марианны – МБВ – на ней, протянул жене и произнес, с трудом сдерживая гнев:

– Я выходил, чтобы принести тебе вот это. Марианна посмотрела на пудреницу, а затем на мужа.

Голос у нее задрожал:

– Господи! А я ее искала. Наверное, я уронила ее где-нибудь, а теперь ее нашли, да?

– Ты оставила ее в доме у Гарри, – ровным голосом сказал Бак. – В среду вечером.

– В среду вечером? Что ты такое говоришь? Ведь мы были у Гарри во вторник, а не в среду.

– Да, мы были у Гарри во вторник. Но ты побывала у него и в среду. Именно в среду ты потеряла ключи, и официанту пришлось тебе помочь войти в номер, используя запасные. Ты вспоминаешь, Марианна, не так ли?

Она провела рукой по идеально причесанным волосам.

– В среду? Но ты ошибаешься. Разве я не оставалась в тот вечер дома, дожидаясь твоего возвращения?

– Что произошло между тобой и Гарри? – резко спросил Бак, не обращая внимания на ее поднятую в протестующем жесте руку. – Только не пытайся мне лгать. Я желаю знать, что ты делала у него в среду?

Марианна безвольно пожала красивыми плечами – она поняла, что проиграла и притворяться бессмысленно.

– Гарри меня шантажировал. Он знал о твоей связи со своей проклятой сестрой и годами тянул из меня средства – конечно же, я платила ему не из собственного кошелька, а помогая проворачивать различные сомнительные сделки, пользуясь влиянием и связями моей семьи, да и твоими, Бак, тоже, хотя ты и не подозревал об этом. – Блестящими от ярости глазами она в упор смотрела на мужа. – И все это из-за тебя, Бак. Если бы ты не влез по уши в эту глупейшую историю с Франческой Хэррисон, ничего не случилось бы. Она годами угрожала Гарри смертью – он сам мне сказал. И вот теперь ее арестовали по подозрению в убийстве. Но если бы она не убила его, то в один прекрасный день Гарри бы, без сомнения, добрался до нее. Они с ним были одной крови – и оба сумасшедшие.

– Фрэнси не убивала Гарри, – сказал Бак, грубо хватая ее за плечи.

На губах Марианны появилась улыбка, в которой сквозила сама невинность.

– Нет, Бак. Именно Фрэнси убила его. Ты просто отказываешься верить в очевидное. Гарри сам говорил мне, что она считала его виновником ужасной смерти своего сына. Разве поджог дома – не самый лучший способ отомстить? Огнем за огонь. В этом даже есть нечто библейское…

– Ты лжешь, ты, ничтожная интриганка! – воскликнул Бак, пораженный наглостью жены.

Марианна подумала, что давно не видела Бака в таком состоянии – руки дрожат, в глазах сверкают молнии. Пора кончать этот спектакль.

– Все кончилось, Бак, – произнесла она успокаивающе. – Твоя связь оборвалась – и забудем об этом. В конце концов, от Гарри больше всех пострадала я, – Марианна содрогнулась от отвращения. – Он оказался таким… таким негодяем…

– Не я порвал с Фрэнси, – упрямо сказал Бак. – Ты сделала это за меня. Точно так же, как ты старалась навязывать мне свою волю все годы нашего брака. Я не хотел расставаться с ней – я ее любил…

Даже теперь, в этой критической ситуации, Марианна не преминула отметить про себя, что муж употребил глагол «любить» в прошедшем времени, и ухватилась за это.