Выбрать главу

Сердце забилось быстрее в груди, пульс участился, и у неё перехватило дыхание – предвкушение было мощным афродизиаком. Она жаждала, чтобы её груди высвободили наружу, чтобы я взял в рот её соски, чтобы прикоснулся к ней в тех местах, где её ещё не касался ни один мужчина. Тело Скарлетт говорило с моим на языке, который принадлежал только мне.

Я пристально посмотрел на Скарлетт, и её глаза были закрыты. Я чувствовал запах её желания. Самая сладкая капитуляция. Когда моя рука нашла край её платья, я задержался, медленно приподнимая ткань вверх. Я понял, что, что бы она ни надела, я буду презирать это. Слои. Все они были ничем иным, как чем-то, что удерживало её от меня.

Её дыхание сбилось, нежный звук сорвался с её губ, и она оттолкнула мою хватку. Недостаточно сильно, чтобы бороться, но достаточно, чтобы я знал, что она хочет исследовать меня своими руками. Любовь не только пренебрегает правилами, но и делает нас слепыми – вот почему потребность в прикосновениях так велика. Она уже достаточно доверяла мне, чтобы отдать свою силу, своё зрение и позволить мне вести её туда, где она никогда не была.

— Оставь их, — сказал я, а затем убрал свою хватку.

Скарлетт так и сделала, но я чувствовал желание извиваться под её кожей. Она задрожала. Скарлетт сказала что-то по-словенски, что-то тихое и шёпотом, когда моя рука погладила одно её бедро, затем другое – достаточно близко, чтобы установить контакт, но при этом недостаточно близко. Её бёдра были скользкими от желания, влажными для меня, и её желание заставило меня почувствовать себя грёбаным диким животным.

Из глубины моей груди поднялся шум и буквально сотряс мои кости. Когда это произошло, её сердце, казалось, вот-вот разорвётся, отвечая на зов. Скарлетт сказала что-то по-французски, что-то, что звучало сексуально, а затем покачала головой.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, не останавливайся.

Зубами я потянул платье вниз, и обе её груди вывалились из тугого захвата. Я накрыл ртом её сосок, в то же время моя рука скользнула между её ног. Она держала запястье прижатым, как я ей велел, но двигалась против моей руки, желая большего. Скарлетт ахнула, её рот приоткрылся, глаза открылись, когда мой палец начал работать над ней.

Её глаза расширились, а затем внезапно сузились, как будто она была пьяна. Дыхание с шипением медленно выходило из неё. Мои зубы царапали её соски, и когда я переключил внимание, она застонала.

— Расслабься, Малышка Балерина.

Я осыпал поцелуями её грудь, сердце, горло, пульс, подбородок, а затем рот. Я целовал её до тех пор, пока она, казалось, почти не превратилась в жидкость. Я снова провёл языком вниз, не торопясь, мурашки побежали по великолепной коже Скарлетт.

Прямо под её пупком я поднял глаза, встречаясь с ней взглядом.

— Взгляни на меня, — потребовал я.

Это заняло у неё мгновение, но, наконец, она сделала это. Не было никаких сомнений в том, что она была пьяна, а она никогда не пила ни капли. В её глазах капитуляция, в которой я нуждался, чтобы жить, заставила моё сердце биться сильнее, кровь быстрее побежала по венам. Стук её сердца или моего был достаточно громким, чтобы заглушить звуки окружающего мира. Без всяких грёбаных сомнений, не было ни одного человека или события, которые могли бы удержать меня от неё — la mia vita5.

Она издала тихий звук, такой чертовски милый.

— Твои глаза. Я сделаю всё, о чём ты меня попросишь. Что бы это ни было.

Я не сводил с неё глаз, пока мой язык пробовал её бёдра, облизывая её дочиста, пока мой рот не добрался до её сладкого местечка, и она застонала так громко, что что-то во мне оборвалось – безумие, до мозга костей. Это была зависимость, которая родилась в крови и разрослась, чтобы завоевать сердце. Моё тело поклонялось её телу.

Близко. Она была так близко.

Секунду спустя Скарлетт выкрикнула моё имя, её бёдра обхватили мою голову, когда она раскололась для меня. Приподнявшись, я внимательно посмотрел ей в лицо. Было ясно видно, что она спускается на землю – кайф спадает, но то, что я обнаружил, заставило меня издать низкий горловой звук. Она насытилась, но всё ещё жаждала большего.

И снова её тело заговорило с моим в унисон. Снова. Ещё больше. Больше этого. Больше тебя.

На данный момент этого достаточно, ответило моё тело на её призыв. Ещё немного, и пути назад уже не было.

Её глаза встретились с моими, и она, казалось, приняла это. Скарлетт тяжело вздохнула, и я поцеловал её ещё раз, прежде чем она напомнила мне, что у нас есть планы. Скарлетт вернулась в ванную, сначала пошатываясь, заканчивая то, что начала. Я наблюдал за ней с минуту, задаваясь вопросом, был ли я самым тупым ублюдком в мире или самым умным человеком во вселенной.

Встав, я взял розу из вазы и подошёл к ней. Она уставилась на себя в зеркало, исправляя то, что, по её мнению, мы испортили.

— Скарлетт, — сказал я.

Она положила то, что было у неё в руке, что-то из косметики, повернувшись ко мне лицом. Я стоял перед ней обнажённый, полностью отданный на её милость.

— Ни одна другая женщина не обладала мной так, как ты. Даже близко не подходила к этому. Или когда-нибудь приблизится. — Я поднёс руку к груди, к сердцу. — Моё слово так же хорошо, как и моя кровь.

Я протянул ей розу, а затем вошёл в ванную, собираясь рядом с ней.

6

Скарлетт

Он редко отводил от меня взгляд. В машине, во время поездки в ресторан, Брандо время от времени поглядывал на меня. На самом деле, всякий раз, когда он мог себе это позволить — красный свет, знаки «стоп» или затишье во время движения.

Когда мы вошли в небольшой, но эксклюзивный итальянский ресторан, давление его руки на мою поясницу усилилось. Это было так по-собственнически, что меня пробрала дрожь. В его глазах читался вызов, его тело было готово отразить угрозу.

— Мы заходим в комнату, и ты поджигаешь всё вокруг, — сказал он.

Во время ужина мне казалось, что он всё время смотрит на меня. Брандо говорил мало, но его глаза, казалось, выражали тысячу романтических слов. Время от времени он кормил меня блюдом со своей тарелки. Я тоже давала ему кусочек-другой со своей. Обычно после этого он ухмылялся, вероятно, из-за глупого выражения моего лица.