Он не изменился, подумала Лайза. По крайней мере, не так, чтобы невозможно было его узнать. Черты его лица, и прежде очень индивидуальные, теперь стали почти резкими и жесткими. Его темные волосы чуть посветлели там, где их опалило жаркое солнце Индии, и чистые, ясные, цвета морской волны глаза сверкали ярче на фоне бронзовой кожи. Он выглядел так, будто все это время отъезда из Англии провел в приключениях на южных морях.
— Да, — кивнула Лайза, едва дыша. Ей так хотелось приказать своему пульсу биться ровнее, чтобы покончить с этой нелепой внутренней дрожью. — Удивительней не бывает, но это не совсем случайно. Мы теперь соседи, посмотри… — Она указала на дверь ее собственного дома.
Чад непонимающе посмотрел на нее.
— Да, но я поселился здесь через Томаса Харкота. Конечно, он не мог… — он запнулся. — При всем огромном количестве домов, сдаваемых в Лондоне внаем, — очень странно, что я оказался по соседству с тобой.
Его тон был отрывистым и непонятным, и Лайза глубоко вдохнула, прежде чем заговорить.
— Оставим это на совести Томаса, так как ничего не знаем… Но результат оказался неожиданным: должна тебе сообщить, что я не только теперь твоя соседка, но и хозяйка этого дома.
Чад ничего не сказал. Какое-то время он просто стоял и смотрел на нее. Лайза заметила, как растущий непонятный гнев проступал в его взгляде.
— Но почему ты… — начал Чад, но неожиданно замолчал.
Лайза застыла на месте. Да как он смеет даже предположить! Неужели он вообразил, что она могла сговориться со своим поверенным, который был другом им обоим, чтобы тот вселил его в соседний с нею дом!
— Томас сдал вам дом без моего ведома, мистер Локридж. И если вы передумали, я буду более чем счастлива аннулировать любой контракт, который вы с ним заключили.
Краска залила бледные щеки Чада.
— Извини. Мне просто показалось странным, что…
— Довольно, — отрезала Лайза. — А теперь, если вы меня извините, я должна идти.
Она резко повернулась, но уйти ей не удалось. Ее остановило появление матери и сестры, которые шли пешком, делая визиты по соседству.
— Лайза! — воскликнула Чарити, бросаясь к ней. — Ты только что вернулась из Сити?
Она с явным любопытством перевела взгляд на высокого господина, вероятно, только что говорившего с сестрой.
— Так это наш новый сосед?
Прежде чем Лайза смогла собраться с ответом, глаза Чарити раскрылись шире — она его узнала.
— Господи, да это ведь Чадвик Локридж, правда? Мама, посмотри! — восторженно и громко говорила она. — Ты только посмотри, кто наш сосед!
Леди Бернселл, чинно подошедшая к ним, протянула Чаду руку. Когда он галантно склонился над ней для поцелуя, она воскликнула:
— Как, мистер Локридж, я даже не слышала, что вы уже вернулись в Англию из… из Индии. Как это могло случиться?
Она метнула поверх склоненной головы Чада короткий резкий взгляд на Лайзу, стоявшую молча, и замешательство Лайзы возросло.
— Вы уже позавтракали? — выпалила Чарити, не обращая внимания на умоляющие, полные муки глаза сестры. — Может, присоединитесь к нам?
Чад посмотрел на леди Бернселл, которая кивком подтвердила приглашение. В сущности, это было уже ее собственным молчаливым приглашением — вежливым, но не очень сердечным. После секундного колебания он принял его с соответствующими выражениями благодарности, и все четверо вошли в городской дом Рашлейков.
За легким ленчем из холодного мяса и салата лишь возбужденная болтовня Чарити и более сдержанные замечания Летиции разгоняли молчание, время от времени повисавшее в столовой. Лакей с таким же успехом мог наложить Лайзе вареных корсетных кружев, потому что она изящно и молча гоняла еду по тарелке, а вовсе не ела. Голова ее была напряженно склонена, она все время ощущала на себе взгляд Чада, тайком изучавшего ее. Его ответы на попытки Летиции завязать светскую беседу были поначалу односложными, но постепенно ее милое обхождение настоящей леди возымело свое действие, и его ответы стали пространнее.
— Нет, миледи, многие мои друзья летом бросали все свои дела в Калькутте и спасались в более прохладных горных областях, но мои деловые интересы были сильнее моего чихавшего от пыли носа. Даже и не знаю, как я буду чувствовать себя летом в Лондоне после столь долгого отсутствия.
— Но разве вы никогда не забирались в джунгли? — щебетала восторженно Чарити. — Вы когда-нибудь видели слона?
— Разумеется, — ответил со смехом Чад. — Мне довелось подружиться с махараджей Чатипура — я обязан этим одному моему деловому знакомству. Он был страстным любителем охоты на тигров и часто приглашал меня составить ему компанию. И, конечно, слон был наиболее удобным средством передвижения во время этих воинственных вояжей.