Индейцы и негры, по большей части, остались на Невисе, и теперь на корабле их было не больше десятка. Они всё ещё держались обособленно, и Джон-шаман их моментально возглавил, проповедуя свои безумные верования и теории.
Флибустьеры долго думали, что делать с леди Монтгомери. Женщина на корабле - как всем известно, к несчастью, и я слышал даже предложения выбросить её за борт, в подарок Нептуну и морскому дьяволу. Однако, я сразу заявил, что это моя добыча, и не им решать. А распоряжаться чужой добычей - хороший способ для самоубийства.
В итоге Алисии досталась маленькая пассажирская каюта, порция из общего котла и право на полчаса прогулки перед обедом. Это было уже лучше, чем на 'Нереиде', и даже если пираты провожали её сальными взглядами, то любые попытки заговорить с ней жёстко пресекались.
Я стоял на корме, наблюдая, как дельфины играют в кильватерной струе, а белая пена переливается в лучах заходящего солнца.
- Никогда не надоедает, верно? - раздался дребезжащий голос старика Даннета.
- Всегда по-разному, - ответил я.
Боцман встал рядом, взялся жилистой рукой за фальшборт и поглядел вдаль.
- Тебя же с нами в Панаме не было? - спросил он.
- Нет, - сказал я. - До сих пор жалею.
- Морган тогда тоже пожалел, - сказал старик.
Я хмыкнул и посмотрел в выцветшие от морской соли глаза.
- Пожалел, что не всё удалось унести?
- Что душу там оставил, - проскрипел Даннет.
- К чему это ты?
- Генри Морган увёз оттуда больше золота, чем ты видел за всю жизнь.
Я кивнул.
- Только вот к Панаме он шёл с верными друзьями и командой. Обратно он уже шёл одиноким разбитым стариком. Хоть и с победой. Не повторяй его ошибок, парень. Не давай страстям затуманить твою голову, это тебя погубит, - произнёс боцман.
- Давай без проповедей, Пит. Всё равно в итоге Морган стал вице-губернатором и самым богатым человеком Вест-Индии.
- Да при чём тут Морган, болван!? - прорычал старик.
Я пожал плечами и отвернулся.
Старый боцман набрал воздуха, чтобы сказать ещё что-то, но вдруг тяжело вздохнул, махнул рукой и пошёл к шканцам, постукивая тростью по доскам. Я постоял ещё немного, посмотрел, как дельфины спешно ретируются от приплывшей акулы, и пошёл в капитанскую каюту.
Каюту Филипп уступил мне, а сам переселился обратно в кают-компанию, к остальным офицерам. И теперь вестовой разрывался между двумя капитанами, не зная, на чей зов бежать первым.
Я запер дверь, упал на узкую койку и забылся тяжёлым сном без сновидений.
Следующее утро выдалось пасмурным и дождливым. Я проснулся на рассвете, побрился, вышел на палубу и лично встал за штурвал, отпустив вахтенного матроса. Дождь, как ни странно, оказался холодным, и живо напоминал о тех временах, когда приходилось прятаться от вечной лондонской сырости на чердаках и в подвалах. Я стоял, глядя в туманную даль, где за пеленой дождя прятались вечнозелёные ямайские горы, и думал о том, как бы поизящнее доставить леди Монтгомери в губернаторскую резиденцию. С её нынешним видом нас выставят за порог, не дожидаясь объяснений.
Хлопнула дверь кают-компании, и на палубу вышел Филипп. Он увидел меня, улыбнулся, поднялся на шканцы и встал рядом.
- Доброе утро, капитан, - сказал он.
- Доброе утро, - ответил я. - Капитан.
Француз улыбнулся снова.
- В самом деле, странная вышла ситуация, - Филипп подошёл к компасу и взглянул на стрелку. - Ты изменил курс?
- Чуть исправил. Чтоб быстрее идти, - ответил я.
- Да, мне ещё многому стоит научиться, - сказал он, и на мгновение я увидел в нём того самого мальчишку, с которым сбежал с Доминики. На виске у него красовался шрам от моего пистолета, первый в его карьере пирата, но далеко не последний.
- Учись, пока я жив, - сказал я. - Вот эта хреновина, за которую я держусь, называется штурвал. А вон та, рядом с которой ты стоишь - это компас.
- Спасибо за науку, - хмыкнул Филипп.
- Со временем поймёшь, ты же моряк, - сказал я.
'Мститель' прорезал туманную дымку бушпритом, словно молочную пену, и перекатывался на белых бурунах, ловя каждый порыв ветра парусами. Барк, несмотря на внешнюю неуклюжесть, всё-таки был хорошим кораблём.
- Эд, я хотел попросить тебя кое о чём, - начал француз, но я его резко оборвал.
- Если ты хочешь, чтобы я сошёл в Порт-Ройале, то только если мы купим или захватим мне новый корабль.
- Нет, оставайся, сколько пожелаешь, - сказал он. - Девушка, которая с тобой...
- Нет, - отрезал я.
- Она страдает. Я молюсь за её душу, но ей необходимо меньше сидеть в каюте и больше общаться с людьми. Если ты не заметил, то матросы работают усерднее, стоит ей только показаться на палубе.