Испанцы повезут индейское золото в Старый Свет, ко двору короля. Как и делали это прежде, и будут делать впредь. Самый охраняемый караван во всём мире, и мы намерены его захватить.
Галеоны с сокровищами пойдут из Гаваны на восток вдоль побережья Кубы, затем мимо Эспаньолы и Пуэрто-Рико. Там они повернут на норд-ост, навстречу пассатам. Плыть в Европу всегда тяжелее, чем в Вест-Индию.
Самым удобным местом, чтоб перехватить Золотой флот, будет треугольник между Тортугой, Терксом и Пуэрто-Рико. Там мы, скорее всего, и будем ждать нашу добычу. Я часами сидел над картой, изучая все возможные маршруты, и пришёл к выводу, что лучше всего курсировать между этими тремя точками, чтоб не упустить испанцев.
В голове появлялись шальные мыслишки взять на абордаж один-два галеона и попытаться смыться с награбленным, но после этого предательства Мэдифорд назначит за меня такую награду, что каждая живая душа на архипелаге откроет на меня охоту.
Я размышлял, сидя над картами, как дверь в каюту вдруг приоткрылась.
- Капитан! - вестовой тихо, но настойчиво позвал меня. - Тут на палубу эта ваша леди пытается вломиться. Требует впустить.
- Не пускай, - сказал я. - Сам выйду.
Я сложил карты, пригладил волосы и вышел из каюты. На трапе стояла Алисия в дорожном платье, рядом с ней на корточках сидел негр, что нёс багаж.
- Да пустите же меня, Бога ради! - воскликнула она, сложив руки на груди и явно не собираясь уходить.
Я прошёл по шканцам к борту и уселся на зачехлённую пушку.
- Собрались на увеселительную прогулку, миледи? - спросил я.
- Мистер Картер, прикажите им впустить меня!
Пираты стояли с мушкетами в руках, преградив ей путь, и смеялись над её тщетными попытками пробраться на борт.
- Мы не берём пассажиров, миледи! Для пассажиров на корабле слишком воняет, - словно в подтверждение слов, я взялся за просмолённый брас и посмотрел на чёрный след, оставшийся на ладони.
Алисия сморщила носик.
- Я, кажется, привыкла за последние недели, - вздохнула она.
- Думаю, к этому запаху нельзя привыкнуть так быстро, - сказал я.
Канаты на кораблях смолили для защиты от воды. Бывало, что приходилось смолить даже остатками свиного сала, и каждый, даже самый малый линёк вонял так, словно побывал в выгребной яме.
Матросы на баке, услышав мои слова, рассмеялись, и до меня донеслись обрывки их шуточек вперемешку с бранью. Как обычно, про дерьмо, тухлятину и дьявола. Большинство матросов не отличались фантазией.
- Миледи, зачем вы здесь? - спросил я.
Она вздохнула так, будто я сморозил вселенскую глупость.
- Что за вздор!? Я принесла вам приказы губернатора!
Я подошёл к трапу, протиснулся между матросами и требовательно протянул руку. Алисия посмотрела мне в глаза и пожала плечами.
- Что? - спросила она.
- Приказы.
- Вы думаете, такие приказы передают на бумаге?
Я хмыкнул, приказал вахтенным разойтись и жестом позвал девушку за собой. Каюта встретила нас творческим беспорядком.
- И какие же у губернатора приказания? Флот пойдёт только осенью.
Алисия присела на трёхногий табурет у двери и застенчивым жестом разгладила складки на платье.
- Флот пойдёт осенью, а испанцы рыщут вокруг острова уже сейчас, - начала она.
- Мэдифорд приказывает мне заняться разбоем? - перебил я. - Может, и часть добычи потребует? Помимо обычной доли портовых сборов.
- Об этом его высокопревосходительство ничего не сказал. Он просто не хочет, чтобы вы и ваша команда оставались в городе до осени.
Я рассмеялся, откинувшись в кресле.
- Его высокопревосходительство хочет, чтобы мы убирались ко всем чертям. Мы и не против, сейчас самое время сходить за добычей. Только скажите, почему вы пошли на корабль с багажом и в дорожном платье? Пиратское судно - не лучшее место для женщины.
Леди Монтгомери залилась краской и нервно сжала ткань своего платья. Для дипломата она подавала слишком явные знаки раздражения и смущения.
- Я не хочу здесь больше оставаться, мистер Картер. На Ямайке, я имею в виду. Мой дядя... - девушка тихо всхлипнула, - Мои родственники хотят отправить меня в Европу и насильно выдать замуж за какого-то виконта.
Я побарабанил пальцами по столу. У богатых свои причуды, конечно, но дворяне с их династическими браками напоминали мне о псарне, где выводят породистых щенков. К тому же, они не уважали ни свою, ни чужую свободу, и это меня выводило из себя.