А я стоял и смотрел вслед этому борову, и чувствовал, как горит лицо. Вот оно как? А я- то, идиот, еще сомневался в своих товарищах. Скелет. Эх, Скелет. Какой же он всё-таки был великодушный человек. Сталкер с большой буквы. Человечище! Зона тебе пухом Леха.
Весь последующий месяц у нас были заняты хлопотами. Пока выздоравливал Леха мы с Рыжим жили в Деревне Новичков. Все арты, что были так сказать лишними и не очень ценными продали местному торгашу Сидоровичу. Набралась не плохая сумма. Под чутким руководством Тохи купили мне новое сталкерское обмундирование. Вместо Гадюки так любимой бандюгами взяли АК 74. Старенький ПМ поменяли на Фору, довольно сносную машинку для ближнего боя. С удовольствием я продал, можно сказать с большим удовольствием, Обрез. И не смотря на то как бы не возмущался Рыжий, прикупил у того же прижимистого Сидоровича Чейзер -13. Да может быть с мутантами можно воевать и с автомата, но… Практика моего недолго пребывания в Зоне показала, что картечь в рожу псевдо плоти с одного патрона лучше, чем пол рожка из АК. А торгаш жулик, видя, как загорелись у меня глаза, словно у того ребёнка, попавшего в шоколадную лавку, взвинтил цену. Какое-то время он припирался с взбешенным и покрасневшим от возмущения Рыжим и наконец, сбросил для нас цену как для оптовых покупателей. Потом амуниция. Три рожка патронов для Калаша. Ещё один бронебойный. И два пустых. Три упаковки патронов для Форы. Три упаковки картечи, одна с жаканами, граната. РГДшка. Оба теперь посмотрели на меня странно.
— Конечно деньги твои Чистюля, только…
— Ну что?
— Ты что? Собрался на Припять идти, или Армейские Склады брать на абордаж?
— На Склады? Нет. А вот в Припять — протянул я. Рыжий посмотрел на Сидоровича. Тот повертел палец у виска и добавил:
— А-а-а. Ну, тогда ясно, шо он тут деньгами сорит. Они- то ему по ходу больше не пригодятся.
— Эй, Сидорич. Прикуси язык. Мы тут брата сталкера экипируем, а уже не новичка. Так, что имей уважение, старый пройдоха.
— Тады ладно. Я ж не понял. А ты Чистюля не забудь выставиться так положено. Что б помнили и знали за рождение нового брата сталкера. Да и дорога будет легче, с пустыми карманами то.
— Сидорыч….
— Что?
— Опять ты о своём, барыжном?
— Молчу. У вас всё?
— Издеваешься?
— В смысле? -казалось искренне удивился Сидорыч.
— А мой спец заказ?
— Так это для Чистюли? А я знал? Я ж думал, что такой цимус ты для себя прикупил
— Поменьше слов старый. Тащи ком. без. — Рыжий подмигнул мне. — Не век же тебе бегать в этой курточке новичка.
И вот он. Первый мой серьёзный комбинезон. Заря. В такой красоте щеголяло больше половины уважающих себя сталкеров. В тот момент мне оказалось, вещица новенькая, только с завода, такой у неё был сочный темно зелёный цвет. На ощупь он был приятно жесткий в армированных местах, и мягкий в тех, где стояли каучуковые вставки. Пах он свежей краской и резиной. В капюшонном отсеке, а увидел скатанную противогазную маску. Заметив мой взгляд, Рыжий спросил Сидоровича.
— Как договаривались?
— Обижаешь. ПНВ на месте, простенький, правда. Но, в рабочем состоянии. Можешь проверить.
— Да верю. Кстати, Чистюля. Значит, нужны батарейки. Давай Сидорыч упаковку. Думаю, двадцать штук на первое время хватит. Там кстати в плечевой кобуре налобный фонарик. Если шо. Шесть контейнеров для артов на поясе. Сдавай-ка и свою ржавую заточку. Кстати за сколько возьмешь? — я достал убитый, весь зазубренный, сотни раз переточенный тесак.
— Сто.
— Однако. А что не за десять?
— Могу и за десять деревянных.
— Не хохми. Давай хороший.
— Сталкерский пойдет? В набедренных ножнах.
— Давай. И аптечки. И бинты. Антирады. Два.
— Есть арты от радиации? — глаза торгаша заблестели как у лисы. — Продадите? Возьму.
— И по чём? — хмыкнул Рыжий.
— Если Медуза? — он пожевал губами — пожалуй, за 2.500.
— Да? Он минимум стоит 4.000. Кому ты тут трёшь? А, Сидорыч?
— Ну, ты загнул. Чет-тыыыре. В Баре может и дадут. А тут? Не дождёшься. Да и дойти ещё до Бара надо. Не говоря уже о Припяти — он посмотрел на нас с неудовольствием.
— Ладно, старый. Не злись. Давай пару сух. паёв, хорошую флягу, тушенку, пару энергетика.
— Сигареты? — с надеждой добавил Сидорыч, продолжая делать пометки в своей амбарной книге.