Однако всё это не спасло нас с племяшом от головомойки. В тот же день за вечерним столом мы увидели первый репортаж с места событий. И чем дальше, тем больше вытягивалось лицо Светки.
— Свет ты чего?
— Илья вы там тоже были?
— С чего ты взяла? Я сразу Вовку увел. Хотел в платную клинику везти да рентген тут отдали и порядок. Так что он ничего не видел.
— Ничего?!
— Ну, я ж говорю.
— Да? А это что? — на экране тем временем показывали и комментировали кадры с камер, установленных в больнице. Врач, сползающий по стене, беснующийся отец которого крутит охрана. И мы с Вовкой в дверях. Выходящие, но смотрящие назад, на весь этот беспредел. Смотрящие прямо в камеру. — А это что такое, братец?
— Свет… — попытался я что-то объяснить.
— Да ну тебя. Вечно у тебя так… — она встала, достала из сумочки сигареты и пошла на кухню.
Мд-а-а. Вот так. Как всегда, попал. И опять виноват. Не везло сестре с мужиками. Однозначно не везло. Так всегда. В меру умные и симпатичные, безусловно девчата всегда с нами попадали. Взять хотя бы первого её мужа. Тот ещё был фрукт.
Второй знаковый момент напомнившим мне про этот артефакт произошел чуть больше года назад. Помнится, это был крайний, раз года я видел Психа в Тёмной Долине. Он вызвал меня. Когда я увидел его маленькое войско, понял, что назревает штурм. В двух словах рассказал о поступившей инфе будто бы на базе Ренегатов, эпидемия. Завоза продовольствия не было, так как любую попытку, пресекали люди Психа. И поэтому он готовился нанести решительный удар. Расставив бойцов по точкам, на которых я с удивлением увидел раструбы миномётов, направленные на базу. На что Псих подмигнул и сказал:
— А еще десяток Дронов забитые под завязку пластитом с гвоздями.
— Да ну.
— А то как. Пошли. — и мы пошли на очередную точку. Только тут я, глядя на Базу Ренегатов отстегнул забрало, открыл лицо, и вдохнул прелый воздух долины. Стараясь не особенно светиться своим фэйсом перед бойцами Психа, я снова опустил забрала шлема. Нашивки и опознавательные знаки, по которым меня могли опознать, я тоже снял. Так же по просьбе Психа.
— Это моя война Чистюля — объяснил он мне коротко — поэтому для всех ты будешь Наёмник Жук.
Здесь на точке он быстро сунул мне подзорную цейсовскую трубу и прорычал.
— Смотри. Вот он, гад! — я увидел на вышке высокого Ренегата, смотрящего в Долину. Лицо спокойное. И смутно знакомое. Хотя? Размытое расстоянием не давало рассмотреть его точно.