Тогда, в Лос-Анджелесе, она подобрала меня около придорожной забегаловки как раз в тот момент, когда я с интересом прикидывал, сколько мне осталось топтать грешную американскую землю.
Деньги у меня были, тысяч сорок, руки-ноги на месте, а вот с ксивой – труба. Мои права можно было показывать только слепому паралитику. А про самолеты, приобретение автомобилей, мотели, в общем – про те места, где с ними мог ознакомиться компьютер, следовало забыть раз и навсегда.
Набив живот едой и пивом, я вышел из забегаловки и направился в соседний магазин, где рассчитывал купить одежду за наличные, и тут рядом со мной остановился розовый «Кадиллак» пятьдесят третьего года, за рулем которого сидела Кончита.
Сказать по правде – все это было как во сне.
Я уже решил было, что мои приключения подходят к концу, потому что с Игроками шутки плохи, и если уж они открестились от меня, то или ФБР, или ФСБ, или свои же урки – кто-нибудь меня обязательно достанет.
Но… Кончита появилась настолько вовремя, что это напомнило мне классический хэппи-энд из американского фильма.
Боже, благослови Голливуд!
Усевшись рядом с ней на мягкое сиденье «Кадиллака», я захлопнул дверь, потом тупо посмотрел на Кончиту, а она, улыбаясь во весь свой большой рот, весело поинтересовалась:
– Сеньор куда-нибудь едет?
Я не нашелся, что ответить, и пожал плечами.
– Сеньор не рад меня видеть? – Кончита обиженно надула губы.
Наконец дар речи вернулся ко мне, и я ответил:
– Сеньор рад тебя видеть. И сеньор хочет ехать куда-нибудь, но только не туда, где он может встретиться с сеньором Гарсиа и сеньором Альвецом.
Кончита звонко засмеялась и сказала:
– Закрой дверь. Курнуть хочешь?
– Давай для начала уедем отсюда куда-нибудь подальше.
– Подальше? Пожалуйста! – ответила Кончита, и «Кадиллак» тронулся с места.
Через несколько минут, когда мы оказались на хай-вэе, Кончита поддала газу и сказала:
– Открой бардачок.
Я повиновался и увидел в нем большой никелированный пистолет и маленькую дамскую сумочку.
– Открой сумочку. Я открыл сумочку. – Достань из нее портсигар.
Я достал плоский кожаный портсигар.
– Черт тебя подери! – выругалась вдруг Кончита. – Наверное, твоя русская сука высосала у тебя все мозги! Ты что, сам не можешь сообразить, что нужно делать? Зря я не перерезала ей глотку!
Я открыл портсигар и обнаружил в нем несколько самокруток весьма подозрительного вида. Выбравmy, которая была потолще, я раскурил ее, глубоко затянулся и, задержав дыхание, передал косяк Кончите.
Вообще-то я не имею пристрастия к наркотикам.
Мы, простые незатейливые алкаши, презираем это дело, предпочитая старую добрую выпивку, но в этот раз курнуть было самое то. А кроме того, марихуана не наркотик. Во всяком случае, она не вызывает такого страшного привыкания, как, например, героин или кокаин. Вспомнив про кокаин, я поморщился, потому что передо мной сразу же замаячила хищная красивая морда дона Хуана.
Я понимал, что он вовсе не исчез из моей жизни, как дурной сон, и мне наверняка предстоит еще встретиться с ним, но пусть это будет когда-нибудь потом. А сейчас я сидел в роскошном автомобиле, который со скоростью семьдесят миль в час двигался в сторону…
А куда, интересно, мы едем?
Я взглянул на Кончиту и спросил:
– Куда мы едем?
Она засмеялась, передала мне косяк и сказала: – Молодая красивая женщина… Я красивая?
Посмотрев на нее, я был вынужден признать, что она и на самом деле ничего. Конечно, ее красота была дикой, как у животного, да она и была животным, куда ей до умницы Риты…. Но, в общем, я не покривил душой, когда уверенно ответил: