Вовку передернуло от омерзения, он сплюнул, затем нашел камень и заменил в кармане возле раны подорожник с мхом. Боль в плече усиливалась, и к нему уже невозможно было прикоснуться, что не удивительно. Вообще такие раны зашивать положено под уколами новокаином, и скоро ему станет хуже. Он достал с разгрузки куски мяса с бедра пантеры, мелко их порезал, разбил камнем и заставил себя, их съесть сырыми. Вова серьезно опасался, что может отрубиться, и с пустым желудком это произойдет быстрее точно.
Следующую петлю дороги Глушак резал через заболоченную низину. Вода местами доходила до колен, иногда приходилось перелезать через поваленные стволы гнилых деревьев, но он продрался. Продрался, выбрался на бугорок и обессилено упал на твердую сухую землю. Дорога кончилась. Точнее, она не совсем кончилась, а уперлась в длинное большое озеро, проскочила между двух больших домов и пошла вдоль берега, уходя по-прежнему на запад.
Озеро, а на самом деле разделенная сетью дамб река Мирожа, после войны хорошо зарыбилось и на нем часто можно было встретить рыбаков с различных поселений Пскова. Вот и сейчас у берега на привязи болталась весельная лодка, а на берегу сушились сети. А под сетями.... Под сетями лежали четыре мертвых тела и одно из них, без сомнений ― тот, за которым он гонялся.
Вовка, разумеется, не вскочил и не побежал выяснять, что там случилось. Он осторожно, скрываясь за кустами, подполз ближе, и нашел место с хорошим и прямым обзором. Картина ясная и оттого печальная.... На песке лицом вниз лежал крепкий мужик, по его спине расползались капли крови. На бедре мужика белела грязная повязка, рядом валялись палка-посох, большой анатомический рюкзак и пулемет с коробчатым, на сто патронов, магазином. Напротив, у стены дома сидел мертвый парень с коротким АКСУ на коленях. Из уголка рта парня стекала струйка крови, а на груди виднелось несколько пулевых отверстий. Рядом валялось еще два тела ― один с пробитой головой, а что с другим - неясно. Он весь был залит кровью.
И тишина. И только ветер раскачивает коричневую сеть с кусками сухих водорослей.
Все понятно. Бандит уложил рыбаков длинной очередью в упор из пулемета, но один успел отправить прощальный гостинец с автомата. Больше у озера никого не наблюдалось, и прятаться в кустах смысла не имело. Глушак поднялся и захромал в сторону дома с открытыми дверями. Он крепко надеялся, что там есть рация и можно вызвать помощь. Расплачиваться у него теперь есть чем ― в рюкзаке мертвого гада лежали триста винтовочных патронов.
* * *
Нет, его никто не бил по голове или по ногам, но как только Вовка перешагнул через порог дома, неведомая сила вырвала из рук боеготовый автомат, схватила за распухшее плечо ― и Глушак громко взвыл от боли. На пол, к стенке, он летел уже без пистолета в кобуре и без ножа в ножнах. В стену ударился вспыхнувшей огнем раной и тихо взвыл от боли, унижения и предчувствия скорого конца.
― Ну что, догнал, доволен?
Здоровый, крепкий, в грубом свитере и светлых брюках от желтой британской униформы. На бедре толстая повязка, но почти чистая, со слабыми следами крови. И Помоз не ошибся ― на голени нож в ножнах.
«Штаны!» ― Глушак чуть не заплакал от отчаяния. Ну как он мог так опростоволоситься ― штаны! Брюки на обманувшем его трупе были не светло-бежевые, а классической темно-зеленой расцветки. Ну как он сразу не врубился и не понял? Мужик тем временем взял стул, поставил его напротив Вовки и сел, скрестив на спинке руки, поигрывая бицепсами размером с Вовкино бедро.
― Да ты не бойся, я убивать тебя не буду. Ты мне живой нужен. Я тебя, придурка, еще у коровников заметил и решил, что ты сам прибежишь туда, куда мне надо. Вот ты и прибежал. Гы... Сейчас ребят вызову по рации ― пусть нас с тобой вытаскивают. Я не ходок больше ― не повезло с пантерой... ― бандит красноречиво посмотрел на перевязанную ногу.
Бриться в лесу считалось лишним, и теперь гад глумливо ржал над Глушаком, скалясь в черную аккуратную бородку. Вовка еще раз всхлипнул от обиды, и с трудом выдавливая слова, спросил:
― Ты, сволочь, нафига зарезал Верку? Она ради тебя ферму бросила, у своих подруг патроны утащила, а ты ее зарезал?
― Да плевать я хотел на Верку и на вашу ферму. Мы ― «Армада»! Нас двести человек и все договорились, что пока себе место под солнцем не отобьем нормальное ― никаких семей и баб, понятно? А шалаву эту, Верку я еще до «Армады» знал, и ребенок у нее не от меня. Но она к вам прибилась, в нужное нам место, и грех не воспользоваться случаем. Я ее вытащил ради информации и зачистил как не нужного свидетеля. Вот сам подумай - зачем она нужна мне с пацаном? А патроны так, приятный бонус.
Ну что сказать? Мужик красивый, видный и то, что женщина в него влюбилась ― не удивительно. Неизвестно, что он ей там наобещал, но результат, как говорится, на лицо. В виде растерзанного псами трупа. Хорошо еще не успели пацана забрать.
― Слышь, дятел... А я тебе зачем понадобился? Больной я, раненый. В вашу Армаду не вступлю, хоть на куски порежь. И убивать людей гораздо лучше получается у таких, как ты.
― Дурак ты дядя. Но уговаривать тебя не я ― другие будут. И смотри, понтов там сильно не поколотишь. Нужен ты нам не как воин, а для мирных целей. Мы к вам давно присматриваемся, и нравится, как у вас, колхозников, все по уму устроено. Теплицы с солнечными панелями, помидорчики, огурчики, сельское хозяйство. Мы тоже так хотим, а потом можно и семьи заводить. Тут на побережье место есть, где целый танкер нефти на мели лежит, прикинь? А как ее перегнать в бензин ― ума дать никто не может.
― А договориться по-хорошему, что, не вариант?
― Вот вам по-хорошему! ― бандит выразительно рубанул правой рукой по сгибу левой. ― Год назад пытались договариваться, помнишь, чем закончилось? Вам тогда свободы захотелось. Но не будет никакой свободы ― «или с нами, или под нами», понял? Вашему колхозу в любом случае кранты, и вояки не помогут.
Удача сталкера ― дама переменчивая. Может долго игнорировать, избегать, но может неожиданно спасти и осчастливить. Сейчас Удача улыбалась и смотрела на Глушака из бесшумно распахнувшейся двери двустворчатого шкафа.
Гарпун с подводного ружья прошибает с десяти метров дюймовую сосновую доску, но только в том случае, если ружье мощное и профессиональное. У пацана, что прятался в старинном довоенном шифоньере, ружье в руках плясало именно такое и зазубренный гарпун, подрагивая, смотрел в спину увлеченного рассказом гада. Вовка напрягал всю свою мимику, чтоб задержать выстрел ― прерывать разговор пока не стоило, и спросить хотелось еще многое. Но подросток, сглотнув слезы, надавил на спуск, и бандит растерянно уставился на выглянувшее из его груди широкое зазубренное лезвие.
* * *
― Второй поселок вызывает «Монастырь»! Второй поселок вызывает «Монастырь»!
― «Монастырь» на связи. Привет, Молекула!
― Здорово, Лансер, тут такая тема... Бандосы наших рыбаков перестреляли на первом озере. В живых остался Петька ― сын Мишки Грохота, и с ним приблудный сталкер. Сталк сильно раненый, и сам идти не может. За помощь обещает рассчитаться патронами винтовочными. Не поможете ребятам? Вы от них совсем недалеко.
― Ну нифига себе дела. А инфа точная? И что за сталкер, с ним все чисто?
― Нормальный сталкер. Зовут Глушак. Колхозник от Леонидыча, мы пробивали, и они подтвердили ― есть такой. Он рацию на нашу волну настроил и вывел на связь Петьку. Так как, поможете?
― Не переживай Молекула, сейчас их мигом выдернем. И сталкер пусть патроны себе оставит ― мы что, не люди?
― Спасибо, Лансер! Я знал, братишка, что ты все правильно поймешь! Давай, работайте. Конец связи.